Муж объелся груш

– О, смотри, какой салат. Тут прекрасно готовят салаты, – сказал он, подталкивая ко мне огромное блюдо, где на зеленой подложке из какой-то ароматной травы возлежали креветки, тертый сыр, помидоры-черри и белый сыр «моцарелла», который очень любит мой папа.

– Красиво! – восхищенно ахнула я. – Даже не хочется есть такую красоту.

– Даже не думай, – испугался Феерабль.

Я посмотрела на его взволнованное лицо и подумала, что не стоит все же его так расстраивать. И что от одного салата мне все-таки ничего не будет. Я нанизала креветку на вилку и осторожно отрезала кусочек.

– Маша, а давай выпьем за то, чтобы если ты впредь соберешься падать, чтобы я успел поймать тебя, – предложил он, подливая мне вина, которое, надо сказать, было просто великолепным. Вообще-то я совсем не пью, только если Люська не наливает. С ней я иногда умудряюсь прилично набраться, так что потом мама долго ворчит и говорит, что Люська меня снова портит. А скажите, можно ли испортить женщину в моем возрасте больше, чем она уже испорчена? А я испорчена достаточно, чтобы больше не слушать никого. Я улыбнулась своим мыслям, мне понравилось, что я могу теперь думать о себе в таком интересном ключе.

– Странный какой-то тост.

– А ты просто не представляешь, как я испугался, когда увидел тебя, лежащую на асфальте. Я бы предпочел, чтобы ты упала мне в руки, – двусмысленно сказал он.

– Ну, давайте выпьем за это, хотя я не собираюсь падать вам в руки, – согласилась я и осушила бокал. Приятное тепло разлилось по телу, я подцепила на вилку еще одну креветку, присовокупив к ней салатный лист. Салат был удивительно вкусным, интересно было бы узнать рецепт. Мы сидели и ели, а Феерабль подливал мне вина, и надо признаться, вечер оказался бы великолепен, если бы получилось забыть о том, как и почему он начался.

– Скажи мне, Маша, ты что, несчастна? – вдруг почему-то спросил Феерабль.

– С чего вы взяли? – насторожилась я. – Я вполне всем довольна.

– До такой степени, что голодаешь?

– Это другое, – насупилась я.

– Расскажи мне, зачем тебе все-таки эта дурацкая работа? Официант, – он подозвал молодого, долговязого парнишку, – еще вина.

– Слушаюсь, – кивнул тот, забирая пустую бутылку.

– А вы сами-то пьете? – заметила я, стряхивая с себя сонное опьянение. – Такое ощущение, что вы только мне и подливаете.

– С чего ты взяла? – хитро прищурился он, но я посмотрела на его бокал, почти нетронутый, и на бутылку воды рядом с ним.

– Вот с этого.

– Я за рулем. А тебе надо выпить, красное вино полезно при пониженном давлении. Так что с тобой случилось, девочка? Что вообще может случиться с такой красивой девушкой? Неужели на свете мало мужчин, которые решили бы все твои проблемы?

– Мужчины? От мужчин как раз одни только проблемы. Взять хотя бы вас, Фее…то есть, Федор Иванович.

– Что ты сказала? – усмехнулся он. – Как ты меня назвала? Фее… феерабль, что ли?

– Ой, простите. Но это единственное слово, которое я от вас слышу вот уже месяц. Мне кажется, что бы я ни сделала, вы окажетесь недовольны и будет этот «феерабль». За что вы меня так ненавидите?

– Я вас? – изумился он.

– Но вы пытались сделать все, чтобы меня уволить! – припомнила ему я. Сейчас, с бутылкой вина внутри моей и без того взвинченной личности, я была готова говорить начистоту.

– Просто эта работа не для женщины, тем более такой молодой и прекрасной, как ты. Ты должна в крайнем случае сидеть в офисе и варить кому-нибудь кофе. Зачем тебе продавать машины? Это какой-то бред.

– Бред не бред, а мне эта работа нужна, не поверите, чтобы кормить дочь!

– Дочь? Ах да, ты говорила, что у тебя есть дочь. А что же ее отец? Где он?

– А он сам по себе, – выдохнула я и выпила еще. – Ему Сонька не нужна.

– Странно. Это странно, – пробормотал Феерабль. – Если бы у меня была дочь, я бы ее, наверное, на руках носил.

– Все вы так говорите, – обиженно посмотрела на него я. – А потом не хотите даже приехать в клинику… а, не важно. Это все неважно уже. В общем, у меня есть дочь, которую нужно кормить. А мужчины – мужчин я знать не хочу. Тем более чтобы они решали мои проблемы. Нет уж, увольте. Спасибо.

– На здоровье, – задумчиво посмотрел на меня он. – Только имей в виду, что я-то не имею к этому никакого отношения.

– Все вы одинаковы, – ответила я, опрокинув еще один бокал вина. – И не надо мне рассказывать, что я красивая. Я сама знаю, какая я.

– И какая ты? – с интересом спросил он, подставляя мне поближе ароматный хлеб. Вот ведь негодяй. Феерабль, одно слово.

– Обычная. Но с хорошей силой воли, – заявила я, нетрезво махнув рукой.

– Мне кажется, ты сама себя не знаешь, – задумчиво добавил он. И эта его фраза так странно совпала с той мыслью, которой я была одержима весь вечер, что я вздрогнула и внимательно посмотрела на него.

– А вот тут вы правы, – кивнула я, сощурившись. – Совсем не знаю.

– Так, давай договоримся, что ты называешь меня на «ты». Ладно?

– Но… как же так. Вы же мой начальник, – смутилась я.

– Честно говоря, ты единственная, кто зовет меня на «вы». Это мне как-то даже странно. Не такой уж я и старый, чтобы на «вы» и по имени-отчеству.