Муж подруги

У него снова звенело в ушах. И только когда по полу зацокали ЕЕ каблучки, понял, что может выдохнуть, и разжал кулак. Не стал оглядываться, хотя безумно тянуло удостовериться, что ОНА наконец покинула зал. И ей ничего не угрожает. Но он не стал. Влас просто взглянул на Белого, который нарочито наглым взглядом оценивал бюст его жены.

- Каким судьбами в наших краях? - спросил он бесстрастно. - Развлечения или бизнес?

- Скорее развлечения, - ответил Паша, наклоняя голову вбок, глаза нехорошо блеснули, а рот приоткрылся в кривой ухмылке. - Но и бизнес тоже.

В том, что развлекаться Паша Белый будет не его счет, Влас нисколько не сомневался. Он пережил эти «развлечения» уже дважды. Паша в свое время неудачно нарвался на его кулак, а потом задергался как припадочный и обмочил штаны при куче свидетелей да еще про*бал за тот бой немалые бабки. Теперь он не отстанет, пока за свой старый позор не макнет его многократно в дерьмо головой, не насытится его болью и унижением.

- Вы знакомы? - удивленно спросила Кристина, морща брови, она все это время переваривала информацию.

- Да, знакомы, - проговорил Паша. - Имели когда-то дела в прошлом.

Он дробно рассмеялся.

- Но Влас мне немножко проиграл.

Влас не отреагировал, пусть говорит, что хочет. Ему было плевать и на, что Кристина взглянула на него презрительно оттопырив верхнюю губу, и тут же уставилась на Белого с восхищением. Но Кристина была его женой. Ответственность диктовала и ее защищать.

Поэтому он кивнул Паше и повернулся к жене:

- Игорь позвонил. Прилетает ночью, просил встретить. Я сейчас ухожу. Ты со мной?

Кристина сверкнула глазами на Пашу и улыбнулась ему уголком сочно накрашенного рта:

- Нет. Я остаюсь.

- Уверена? - спросил Влас хмуро.

- Да, - ответила та.

Она вздернула подбородок и взглянула него с вызовом.

Это была точка невозврата. Нельзя нести ответственность вечно.

- Твой выбор, - проговорил он.

Паша Белый аж светился от злорадства. Если бы Влас мог быть уверен, он на этом и остановится. Если бы! Но он же знал, что этому отмороженному ублюдку простого унижения будет недостаточно.

Влас развернулся и ушел. В спину ему несся презрительный смех Пашкин. Плевать.

Он слышал сейчас совсем другое.

***

Он слышал: «Да», - которое ему сказала Алена. Снова видел ее глаза, ощущал ладонями теплоту ее тела. Образы мелькали в мозгу, от которых начинало плыть перед глазами.

Я приду к тебе. Сегодня.

Но прежде ему надо было убедиться, что ЕЙ ничего не угрожает.

глава 39

Прежде надо было где-то остановиться и остудить голову.

Влас буквально разрывался сейчас. Потому что его непредолимо тянуло к Алене, но надо было еще встретить Игоря. Его-то он ждал с нетерпением, пару вопросов задать дорогому другу и посмотреть, как тот будет выкручиваться. А потом зубы пересчитать.

Он же понимал, что «дружеская» встреча может затянуться, и вообще, неизвестно, что останется после этого от их дружбы. Но Влас не спешил выносить окончательный приговор, не выслушав, что Игорь скажет в свое оправдание.

Хреновое состояние. Тошно. Все балансирует на грани и кипит, и только рассудком удерживается в зыбком равновесии. Нет равновесия! Твою мать, доверия больше нет! Бешенство огнем ревет в крови, и холод, что выжигает все внутри. Игорек, брат...

Он запретил себе эмоции. Прежде надо его выслушать.

И снова сердце рвалось на части. Ни хрена не хотел он сейчас в том дерьме трехлетней давности копаться, нырять снова с головой в ту дикую боль и разочарование. И знать, что макнул его туда человек, которого считал братом.

Он мучительно хотел к Алене.

Это как ломка. Забрать ее объятия, ослепнуть и оглохнуть, зарыться, утонуть. Забыть. Обо всем забыть. Жить заново.

Достаточно было коснуться в первый раз. Потом его начинало выкручивать, пока не получит дозу. Один поцелуй, хотя бы. Глоточек кайфа. Но дозу с каждым разом надо было увеличивать. Потому что его ломало как самого настоящего наркомана.

И разум упрямо твердил, что надо сначала завершить все дела, сколько бы это не потребовало времени, и только потом он может себе этот кайф позволить. Но то, что было им изнутри, не признавало ничего. Оно требовало дозу, иначе он просто развалится, разлетится на куски. Ни хрена не останется от его разума. Странный парадокс, чтобы обрести способность нормально мыслить и жить, ему необходимо было хотя бы на миг прикоснуться, снова это почувствовать.

Все решилось в одно мгновение.

Он просто притер машину к тротуару, вытащил маленький пластиковый телефон и позвонил. Гудки пошли, набатом отдаваясь в ушах. Под закрытыми веками запекло, а в горле пересохло от ожидания. Как же долго... Почему не берет?

Взяла.

- Влас? - осторожный голосок.

Дрогнуло в груди, немного расслабилось, как будто доза действовать начала.

- Ты... - не сразу вышло, пришлось прочистить горло. - Ты нормально доехала?

- Да. А ты?

И сразу посыпалалось:

- Влас, как ты? Откуда звонишь?! Влас... Это же был Белый, да?! Влаааас! Я боюсь за тебя... Влас!

- Тихо, Алененок. Все хорошо.

- Ты приедешь?

Эхо. Гром в ушах.

...Ты приедешь... Ты приедешь... Ты приедешь...