Муж, труп, май

Я поняла, что умру, если не глотну свежего воздуха. И тут мой взгляд упал на балконную дверь. Здесь есть балкон! Ура! Это то, что мне было нужно в ту минуту. Приложив невероятные усилия и чуть не споткнувшись о какую-то дрянь, я добралась до балконной двери, повернула ручку – и мне в лицо ударил порыв холодного ветра да еще и с дождем. То, что надо! Мне было плевать, что куртка осталась в коридоре. Простужусь так простужусь. Сейчас требовалось привести дыхание в норму. Что же это со мной такое? Таких приступов у меня никогда раньше не случалось. С другой стороны, меня и в шкафах от приходящих мужиков раньше не прятали.

Я стояла на балконе, держалась за перила и дышала полной грудью. Мне стало лучше. В глазах больше не темнело, дыхание нормализовалось, не качало. Ни о какой потере сознания речи теперь не шло! А Сюзанна не будет орать из-за того, что я настудила у нее в спальне? Ничего, поорет и перестанет. Плевать мне на Сюзанну. А у нее в квартире нужно хотя бы проветрить. Насчет генеральной уборки вообще молчу.

Мне стало холодно. С другой стороны, я полностью пришла в себя. Пора возвращаться в квартиру. Но, может, связаться с Петром Васильевичем? Вроде бы в квартире никого нет. Сюзанна не услышит моего разговора, даже если вернется. Я же на балконе стою. Вполне можно поговорить.

Свою сумку я из рук не выпускала все время, пока была в квартире Сюзанны. Сейчас я снова извлекла мобильный и запустила номер Измайлова.

– С тобой все в порядке? – спросил он обеспокоенным голосом. – Ты вообще где?

– На балконе.

Балкон, к сожалению, выходил во двор, и машины Петра Васильевича я отсюда не видела. И он соответственно не видел меня на балконе.

– Что ты делаешь на балконе? Что случилось? В квартире кто-нибудь есть?

Я кратко описала случившееся.

– Так, Лариса, – напряженным голосом сказал Петр Васильевич. – Дверь в комнату закрыта? То есть ты закрыта на балконе?

– Да.

– Приоткрой слегка дверь, но ни в коем случае не заходи в комнату. Ни в коем случае!

– А…

– И понюхай, чем пахнет. Не принюхивайся, а просто понюхай и сразу же снова закрывай дверь. Делай!

Не отключая связь, я выполнила приказ.

– Чем-то пахнет, – сказала я и поежилась. – Слушай, я замерзла.

– Чем именно пахнет?

– Не знаю. Этого запаха не знаю. Но его раньше не было. Не газом. Не паленым. Но и не цветами. И, кстати, у меня опять перехватило дыхание. Чуть-чуть, но… Петя, что это такое?

– Этаж какой? – перебил Петр Васильевич.

– Третий. Высокий. Петя, ты что…

– Рядом балконы есть?

– Рядом нет. Есть на втором, наискосок. А здесь доска большая. Или не доска. Такими стены обшивают. Панель. Она балкон сбоку закрывает. Здесь две такие с двух сторон установлены и…

– Вытащить можешь хотя бы одну? Я иду во двор и буду тебя страховать.

Вероятно, Петр понял, какая мысль зародилась у меня в голове. Я сама была в ужасе от этой мысли. Но мне было по-настоящему страшно возвращаться в квартиру. Я могу ведь и не добежать до входной двери. Не успеть.

Кстати, а где Сюзанна? Она осталась в квартире? Так ведь…

– Лариса, вытаскивай панель! – рявкнул снизу Петр Васильевич. – Давай! Давай!

Я взялась руками за панель, дернула – и легко подняла ее над полом, потом бросила взгляд на балкон второго этажа…

Туда как раз вышел покурить мужик, посмотрел вниз на Петра Васильевича, на меня…

– Мужик, подержи, пожалуйста, досочку, – крикнул снизу Петр Васильевич. – И скажи, какая у тебя квартира. Я поднимусь и заберу свою бабу.

– А чего она делать собирается?

– С горочки кататься, – сказал Петр Васильевич.

Мужик посмотрел на меня, на Измайлова, на панель в моих руках.

– Так, давай сюда эту штуковину, – сказал он мне, потом посмотрел на Петра. – Ты мне потом ее отдашь?

– Кого?

– Не бабу же. У меня своя есть. Еще теща, бабушка и две дочери. А панель мне такая для дачи нужна. По цвету подходит.

– Здесь их две, – пискнула я.

– Мне одной хватит.

Мужик каким-то образом зацепил панель за ограждение балкона и сказал мне:

– Поехала!

Я бросила взгляд вниз на Петра.

– Давай, Лариса! Есть там какая-нибудь приступочка, чтобы ты на доску села?

Я подвинула какой-то ящик, встала на него, задрала ногу. Нет, надо начинать спортом заниматься!

– Женщина, не бойтесь! Сейчас спокойно съедете, я вас поймаю. Знаете, сколько раз я в молодости из женских общежитий сбегал? Здесь-то – не расстояние. А снизу вас – если что – ваш мужик поймает.

Петр на самом деле приготовился ловить меня внизу. Хорошо, что зевак не было. В этом маленьком старом дворике не гуляли ни молодые мамы с детьми, ни бабушки. И для подростков с пивом было еще рано.

Не знаю как, но я съехала с «горочки». Дыхание опять перехватило, но по другой причине. От чисто животного страха.

Пока приходила себя в гостях у спасителя, в его квартиру поднялся Петр Васильевич. Мужик в это время был в квартире один, иначе его бабы устроили бы, по его словам, «Содом и Гоморру». Трудно сказать, что он имел в виду. Сцену ревности?

– Ты Сюзанну знаешь? – поинтересовался Петр Васильевич, назвав номер квартиры, из которой я только что спаслась.