Муж в командировке. Пьесы

Рита. О чем ты говоришь. Ты человека убил и теперь тебе тюрьма светит.

Саша. А если б он тебя убил, он же с оружием был.

Рита. Ничего он не убил бы меня, мы просто шутили.

Саша. Хорошие шутки с пистолетом.

(Рита пробует у Ивана пульс, слушает сердце).

Рита. Сердце бьется и пульс есть.

Саша. Значит, живой.

Ваня. Об одном вас прошу… Только печень мою не трогайте, я в детстве Боткина болел.

Саша. Что это он?

Рита. Бредит.

Ваня. Ира… Ирочка.… Почему ты с этими бандитами связалась.… Неужели я тебе мало денег давал?

Саша. О чем это он?

Рита. Бредит. Не видишь ли. Огреть бутылкой шампанского по голове. Удивляюсь, как он еще жив остался.

(Входит Ирина, видит мужа и бросается к нему).

Ира. Ваня… Что с тобой?

Ваня. Ирочка мы снова с тобой вместе, на небесах. Я так рад… Я тебя так люблю. Не верь никому.

Ира. Какие небеса. Что ты говоришь?

Ваня. Они сделали с тебя отбивную, а мне что-то упало на голову и мы полетели на небо. Как хорошо здесь! Ты рядом со мной.

Ира. Что за отбивная? Что на тебя свалилось?

Рита. Это он от радости стал заговариваться.

Ваня. А это что за люди? Я не хочу, чтобы они тоже были с нами на облаках. Прогони их.

Ира. Что ты говоришь? Какие облака? Это хозяева квартиры, из которой я тебе звонила. Ты помнишь, что я тебе звонила и просила приехать, побыстрее.

Ваня. Да припоминаю.

Ира. Вот и хорошо. Это ты переутомился от работы, но сейчас мы с тобой поедем на праздник и там отдохнем.

Ваня. Какой праздник?

Ира. Новый год.

Ваня. Новый год?

Ира. Да, сегодня Новый год. И будет елка, и Дед Мороз, и Снегурочка.

Ваня. Мне нравится Новый год. А это что за люди? Это твои компаньоны?

Ира. Нет, это случайные люди, я с ними познакомилась после того, как тот негодяй на красной машине «Феррари» обдал грязной водой.

Ваня. Красной машине «Феррари».

Ира. Да, на красной машине «Феррари». Ты узнал, кто это был?

Ваня. Да узнал.

Ира. Кто же это был? Впрочем, это можешь мне не говорить. Лучше скажи, что ты с ним сделал?

Ваня. Ничего я с ним не сделал.

Ира. Как это! Этот негодяй испортил мне платье, испортил мне праздник и ты ничего с ним не сделал.

Ваня. Но, дорогая.

Ира. Не зови меня так.

Ваня. Тут такая ситуация.

Ира. Какая может быть еще ситуация. Он летел как угорелый. Он забрызгал меня грязью. Он испортил мне праздник. Неужели этого мало, чтобы наказать его?

Ваня. Понимаешь…

Ира. Конечно, если я тебе не дорога, если ты уже совсем не любишь, то ты можешь искать оправдания для этого подлеца.

Ваня. Ирочка, понимаешь с такими людьми нечего связываться, его папа один из руководителей нашего города и крупный бизнесмен, а сам он тоже бизнесмен и крутится сейчас в столице. Его фирма выиграла тендер на строительство жилого дома, финансировать его должен наш банк.

Ира. Ну и что. Он обрызгал меня грязью, он испортил мне праздник.

Ваня. Но ведь ты уже умылась, платье твое чисто и мы поедем сейчас в Дом Культуры, где ты будешь лучше всех.

Ира. Тебе только и надо, чтобы я представляла твой банк, как вещь, как изящная золотая статуэтка. Но не дождешься, я никуда не поеду, пока этот хам не будет наказан или не попросил извинения.

Ваня. Я поговорю с ним.

Ира. Поговоришь о футболе, крепких напитках и новом строительстве.

Ваня. Нет. Я скажу ему, чтобы он ездил осторожно. У нас не столица, у нас улицы узкие и грязные, у нас тротуары очень близко находятся от проезжей части.

Ира. И ты думаешь, что он послушает тебя и станет ездить медленно. Я не представляю, если бы на дороге оказался пожилой человек, то, что бы с ним было. Он затормозить бы не успел, и сбил бы этого старикашку.

Саша. А так ведь и было.

Ваня. Что было?

Саша. Я понял, о ком вы говорите, наши дачи находятся рядом. Конечно, мой домик не сравнить с хоромами папаши, куда часто заглядывает сынок с компанией на красном «Феррари». Так вот этот подлец уже сбил девушку на перекрестке, но не у нас, а в другом городе. Папаша, благодаря деньгам и своим связям замял это дело, и он отделался просто испугом, а девушка, которой было шестнадцать лет, осталась инвалидом.

Ира. Вот видишь, что это за человек? Это страшный человек и если его не остановить, то он таких дел наделает.

Ваня. Нас это не касается.

Ира. Как это не касается! А если бы наша дочка, которой у нас пока что нет и все по твоей вине, переходила улицу и этот подонок налетел на нее. Каково бы было тебе? А каково тем родителям той девушки, которую он сделал инвалидом, и тем родителям, которые еще пострадают через него. Да, пойми ты, что такие люди должны быть изолированы от общества. Он ненормальный.

Ваня. Да ты пойми для тех людей, у которых есть деньги, законы не писаны. Законы существуют для простых смертных, их можно наказать, унизить, избить, бросить за решетку, а денежных воротил нельзя. Для них нет никаких законов.

Саша. Нет, есть закон, должен быть и для них закон, иначе простому человеку нельзя будет на улицу выйти.

Ваня. Не смешите меня. Что вы им сделаете, у них все куплено. А вы будете пугать их угрызениями совести, адом на том свете.

Саша. Нет, расплатой на этой земле.

Ваня. И кто же возьмется наказать этого подлеца.

Саша. Я!

Ира. Правда, вы это сделаете?

Саша. Да, сделаю.