Муж в наказание-2. Свобода любой ценой (СИ)

Знаю, ещё совсем рано паниковать, но глупому материнскому сердцу не так-то просто доказать, что в таких случаях лучше сохранять спокойствие. Не увидев Марка, я моментально теряю самообладание и начинаю истошно голосить, словно меня изнутри полосуют тупым лезвием:

— Эмир!? Марк... его нет в кроватке! Нигде нет!

Со всех ног я устремляюсь к лестнице, перепрыгиваю сразу через несколько ступеней. Полотенце сваливается с моей головы. Продолжая кричать, я залетаю в кухню, а там Кармен стоит по стойке смирно, вооружившись деревянной лопаткой.

— Что-то стряслось? — таращится она на меня испуганно.

— Марк... его нет в детской, но когда я уходила, он был ещё там... Боже, — рву на себе волосы, давлюсь собственными слезами, а взгляд мой мечется из стороны в сторону.

Кармен с серьезным видом кладёт лопатку в раковину и семенит в мою сторону мелкими шагами, обтирая свои руки о край фартука. Она хватает меня за запястье и буквально тащит к панорамному окну, выходящему на террасу. Подойдя к стеклу, она пару раз стучит по нему пальцем.

— Присмотрись. Что ты видишь?

Всё, что удаётся увидеть — размытую картинку, поэтому я утираю слёзы с глаз и снова устремляю взгляд сквозь стекло.

Дура. Какая же я всё-таки дура...

Эмир был прав, говоря, что я тоже та ещё чудачка. С моими предрассудками, заполонившими голову, ещё нужно работать и работать.

— Я вижу, что всё с ними хорошо. Эмир гуляет с Марком на лужайке, — выдохнув с облегчением, сердечный ритм приходит в норму, и мышцы снова расслабляются, позволяя губам расплыться в улыбке.

— Нет, присмотрись получше! — причитает Кармен, порицательно зыркнув на меня. — Глаза — это всего лишь то, что позволяет нам видеть картинку такой, какой её видят многие, а ты посмотри по-другому. Так ты увидишь то, что сможешь разглядеть только ты и никто больше.

Да что ей от меня нужно? Я минуту назад чуть кони не двинула, а она загружает меня своей оккультной философией.

Посмотреть по-другому, значит?

Что ж...

В данный момент Эмир развалился на лужайке, наслаждаясь вечерними лучами заходящего солнца. Он срывает травинку, зажимает её между зубов и с упоением разглядывает наши владения, а рядом с ним в люльке дрыгает ножками Марк. Наш морской мальчик довольствуется своим первым днём на Большой земле.

 — Я вижу надёжного человека, обретшего душевный комфорт. Вижу, что мне больше нечего бояться, потому что у меня появился крепкий тыл. И единственное, что я могу потерять, находясь рядом с ним — свой прежний мир, но взамен я обрету совершенно новый. Эмир подарит нам этот мир, — наполняюсь я вдохновением, не сводя с них влюбленного взгляда.

— Всё правильно. Эмир по кирпичику отстраивает его, но если ты не хочешь, чтоб я была частью вашего нового мира, то, так и быть, я останусь в старом, — она пытается прочесть меня по глазам, в которых я сейчас сама себя заживо сжигаю от пылающего чувства угрызения совести.

Эта женщина заставила меня гореть со стыда. И только я виновата в том, что усомнилась в ней.

— Кармен, вы производите впечатление властной женщины, привыкшей держать всех в ежовых рукавицах, но вы только что порекомендовали мне иначе смотреть на то, что видят многие. И знаете, что я увидела?

— Что же?  — прищуривается она, залившись румянцем, придающий нежности её грубым чертам лица.

— Я вижу перед собой женщину, готовую приложить все усилия на то, чтобы укрепить надежный тыл, организованный Эмиром. Без вас новый мир не станет полноценным. Вы нужны Эмиру, а значит нужны и мне.

Кармен дотрагивается до моего плеча и безмолвно благодарит меня за то, что мы так скоро пришли к понимаю. Это оказалось совсем нетрудно. Наверное, мне нужно было пережить микропотрясение, чтобы прийти к такому.

Ещё раз глянув на Эмира с Марком, я поднимаю с пола полотенце и с полностью упорядоченными мыслями возвращаюсь в нашу спальню, чтобы теперь привести себя в порядок внешне.

25. В кругу семьи

Заглядывая в гардеробную, я вовсе не ожидала увидеть в шкафах вещи моего размера. Их совсем немного, но сам факт того, что они здесь хранятся, вызывает у меня чувство восхищения, наполняющее душу благоговейным трепетом и всепоглощающей любовью. 

Вроде такая мелочь, но даже она способна заставить меня по новой влюбиться в Эмира. Ему удалось позаботиться о нашем комфорте вплоть до таких пустяков как одежда, фен, щипчики для укладки или набор декоративной косметики, томящейся на туалетном столике.

По прошествии получаса я полностью привожу себя в порядок: укладываю волосы лёгкой волной, наряжаюсь в нюдовое коктейльное платье и лодочки в тон, а ещё через полчаса Эмир показывается в комнате, чем скрашивает моё одиночество.

Остановившись в проходе, он на миг замирает, будто не ожидал встретить меня здесь. Порочная ухмылочка тотчас расцветает на его губах. Он откидывается спиной на стену и складывает руки на груди, исподлобья обводя меня своим откровенным взглядом, граничащим с жадным, плотоядным.

Дрожь волной поднимается по всему телу, словно это не мурашки, а незримые касания ладоней Эмира. Обжигающие. Изучающие. Сводившие с ума.