Муж в наказание-2. Свобода любой ценой

Меня ведет в сторону. Я едва ли не теряю равновесие, но, превозмогая боль, я вцепляюсь в руль и выравниваю байк.

До порта остаются считанные километры. Если я не успею остановить машину до съезда к порту, то потеряю своего сына.

Черта с два. В моем теле ещё есть место для пуль. Я приму их все на себя, но вытащу Марка.

Наращиваю скорость. Игорь выглядывает в окно, а затем из него показывается только дуло. Нажимает на курок. Пуля со свистом проносится над моей головой. Понижаю скорость. Игорь пристреливается ещё раз. Мимо.

Еще раз, еще и еще. Всё мимо.

Уворачиваюсь, маневрируя в бок. Пуля по-прежнему не достигает цели.

Следующая отскакивает от стального корпуса байка. Сантиметром выше — и он поразил бы бензобак.

Довольно! Надоели эти игры в "кошки-мышки". Пора уже переходить к игре "убей ты, или убьют тебя".

Мне открывается обзор только на руль, но я вижу его руку на нем.

Прицеливаюсь и спускаю курок, поражаю цель.

— Ах ты, тварь! — лает Игорь.

Машину ведет из стороны в сторону, затем она сворачивает на обочину. Я вновь притираюсь к водительской двери. 

Игорь корчится от боли. Он зажимает между коленей руку, истекающую кровью. Похоже, я отстрелил ему несколько пальцев.

Теперь у него не так уж много выбора. Либо рулить, либо продолжать отстреливаться пока ещё здоровой рукой. Но я и её ему отстрелю, как только она покажется у меня на виду.

— Останавливай тачку! — приказываю я, шарахнув кулаком по крыше.

— Ага, щас! — выплевывает Игорь.

— У тебя же нет выбора! Останавливайся, пока я не натравил на тебя копов!

— Копами меня уже не запугать. Я доведу дело до конца! — скалится он и резко выкручивает руль на меня, играется со мной.

Щенок.

— У тебя осталось максимум два патрона. Тебе не получится довести дело до ожидаемого конца, — давлю я.

— Разве? А как ты посмотришь на это? — ехидно он произносит, заводя дуло пистолета за себя, в сторону задних сидений.

Сердце пропускает удар. Глаза застилает неслыханная злость.

— Сука, я убью тебя! — рыкнув, я просовываю руку в салон, подцепляю ручку, тяну от себя и открываю дверь на ходу.

Я вырываю её с корнями. Вильнув, объезжаю её и слышу слабый звук выстрела. Звук, который раз и навсегда способен лишить тебя смысла жизни.

Нет. Нет... Я не мог его услышать. У него ведь глушитель. Это всего-навсего игры больного разума...

Приди в себя уже!

Я равняюсь с багажником, снимаю с себя шлем и выбрасываю его на ходу. Прячу пушку за спину, а затем аккуратно приподнимаюсь. Не делая резких движений, я ступнями встаю на сиденье.

Потоки ветра бьют в лицо, рана кровоточит сильно от выброса адреналина, ноги трясутся, но я должен это сделать. Должен! 

Понятия не имею, откуда во мне берется столько сил, но у меня получается ногами оттолкнуться от сиденья настолько, что этого хватает для того, чтобы запрыгнуть на крышу машины.

Байк тотчас заваливается на бок от силы моего толчка. Позади слышится только противное скрежетание металла по асфальту.

Машина начинает вилять из стороны в сторону. Чтобы избежать падения, я удерживаюсь руками за рамы по обе стороны.

Одна пуля пронзает металл крыши, пролетает в паре сантиметров от меня, а затем я снова слышу плачь своего ребенка.

Это прибавляет мне сил. Это заставляет меня двигаться до самого конца, каким бы он ни был для меня.

У Игоря осталось один-два патрона, если конечно у него нет запасной обоймы.

Достаю пистолет, растянувшись поперек крыши. Держась носками за раму, я слегка высовываюсь, свисаю вниз головой, оцениваю местоположение сына, чтобы ненароком не задеть его. Направляю пушку в салон и быстро жму на курок, прицелившись под углом ровно в то место, куда Игорь ранил меня.

Попадаю, судя по болезненным хрипам, однако скорость по-прежнему не снижается.

Я целюсь ещё раз, но запястье пронзает невыносимая боль от пули, проходящей навылет. Пистолет вываливается из руки, падая Игорю на колени.

Я теперь обезоружен.

Сейчас или никогда.

Подтянувшись руками, я уже практически наполовину свисаю над асфальтом. Держусь одной рукой, а вторую сжимаю в кулаке и заряжаю мощный удар в челюсть. Все происходит настолько быстро, что Игорь не успевает опомниться. Потому что ему ещё приходится следить за дорогой.

— Тормози или я выброшу тебя на скорости! — ору я.

— Я ещё не готов сдаваться! — харкает он, сплевывая в мою сторону кровь.

— Так я тебе помогу в этом!

На глаза попадается рана, из которой сочится кровь. Я с силой давлю на нее большим пальцем, чувствуя горячую кровь, стекающую по моей руке вниз.

Он орет как резанный, морщится от боли, пытаясь убрать мою руку с пулевого ранения. В конечном счете машина теряет управление. Её ведет в сторону. Мы медленно съезжаем с дороги, направляясь прямиком в овраг с поросшей травой.

Пока тачка не перевернулась, я возвращаю себе пистолет и оглушаю его им, приложившись прикладом по виску. Ещё один удар — и Игорь отключается. Он мордой заваливается на руль, пуская кровавые пузыри. 

Низкая скорость позволяет меня спрыгнуть с крыши. Оказавшись на земле, я дергаю за ручной тормоз и машина останавливается в считанных сантиметрах от падения в овраг.