Муж, жена и сатана

— Как интересоваться хотя бы? — первым делом спросила она Мишку. — Чем конкретно? В каком он отделе хоть числится, экспонат этот? И вообще, что за череп, чей?

— Ни хрена сам не знаю, Ленок. — В ответ Шварцман лишь пожал плечами. — Просто череп, голый, обыкновенный, костяной. Чей — не знаю, мне толком ничего не объяснили. Сказали только, что, скорей всего, заныкан куда-то подальше от глаз. Короче, нужно его отыскать, изъять из запасника и сразу после этого отправиться в круиз по Карибским островам, тот самый, которым ты мне всю плешь проела.

— Да-да, помню-помню — тот, что ты мне наутро после бракосочетания обещал, двадцать шесть лет назад, — съязвила в ответ Ленка.

— Ну вот видишь, — пожал плечами Мишаня, — обещал и слово свое держу.

— А кто заказчик-то, известно, по крайней мере?

К этому вопросу Мишка был готов и уже заранее для себя решил, что имя скрывать не станет — не имеет смысла. По всем делам выходило, что лучше сказать как есть и тем самым стимулировать отчасти Ленкино согласие.

— Лёва Гуглицкий, — ответил он, — только убей, я не в курсе этой его затеи. Но только, что надо ему — факт. Он уже, кстати, расплатился. — Мишка кивнул на полностью собранного рыцаря, разместившегося в углу столовой: — От него. Короче, отступать некуда, Ленок, что хочешь делай, а башку ему эту достань. Иначе мне свою придется отдать, потому что железяку эту он обратно от меня все равно не получит: она раз в шесть стоит больше, чем весь я целиком: с головой, туловищем, дурным характером и «Тойотой» в придачу. Рынок сейчас такой, Ленок, я тут ни при чем.

— Ну, если он у нас, реально… — теребя рукой шейный медальон, задумчиво выговорила Суходрищева, — то, думаю, скорее всего, в декорационном отделе. В крайнем случае, в отделе старинного костюма, как реквизит, если он только не распознан, череп этот. У нас вообще, чтобы тебе стало понятно, всех экспонатов, если взять экспозиционные и что в запасниках, около полутора миллионов единиц, можешь себе представить? Ну, а больше у меня нет идей… — Подняв глаза в потолок, она мысленно перебрала еще пару-тройку вариантов, чтобы окончательно увериться в правоте своего предположения, и подбила черту: — Ну давай я для начала в книгах записи хранения справлюсь, по всем отделам, но только если вещь нигде не числится, останется разве что идти в запасники, напрямую. И глазками, глазками… по всем без исключения точкам хранения. Больше — никак.

— Ну вот и сходи, — ободрил ее Мишка, — по точкам этим, по стеллажикам, по этажеркам вашим по всем. А только найди мне его, Суходрищева, чего хочешь делай, а сыщи и доставь.

— Миш, ты пойми, не это главное, есть он там или нет его. Даже если отыщется, главный вопрос — вынести. Ключ у хранителя, все предельно строго, постороннему зайти невозможно.

— Ну хорошо, а если его, допустим, в долю? — недолго думая, отреагировал Шварцман. — Или ее, кто там у вас на каком месте, не знаю. Она, к примеру, запускает тебя в свой запасник и имеет, ну, скажем… — он коротко задумался, — и имеет с этого, скажем, путевку в тот же круиз, в наш с тобой. Этим нехитрым делом мы просто увеличиваем надежность нашего договора и самым приятным неформальным образом закрепляем отношения. И чтоб ты понимала, Ленок, тур такой обойдется мне порядка пяти-шести штук на человека. Зеленью. Вот и пускай хранительница твоя или хранитель думает после этого, заслуживает какая-то там, понимаешь ли, неучтенка бабок этих или не заслуживает.