Муж, жена, любовница

"Ну и что, что счет пополнялся без моего участия. По закону я делаю все правильно", - в сотый раз убеждала себя Юлия. И, отогнав прежние страхи, уверенной рукой она внесла в графу "общий взнос": тринадцать миллионов восемьсот восемьдесят тысяч долларов США. При этом она оставляла Алексею свои кровные двадцать тысяч - ту сумму, которую она на заре деловой жизни вложила в поруганное им теперь когда-то общее их семейное дело…

С помощником адвоката она возвратилась в юридический офис, где ее ожидал агент по продаже недвижимости. Ей представили мужчину средних лет, невысокого роста, с кустистыми бровями и ироничным взглядом. Как и положено, он был одет в строгий добротный костюм-тройку, на манжетах рубашки Юлия заметила дорогие запонки. "Любит наряжаться, не потерял вкус к жизни", - отметила она про себя. И, оставшись вдвоем, они начали оговаривать условия продажи виллы.

Оказалось, что господин Теофраст Монтанье прекрасно осведомлен о состоянии рынка недвижимости во всей Европе. И, как специалист, он категорически не советовал Юлии осуществлять продажу в такие сжатые сроки, в какие хотелось ей, поскольку она теряла изрядную сумму - более миллиона долларов. Юлия настаивала на своем, и тогда удивленный агент, обратив к ней немолодое полное лицо, спросил:

– Разрешите узнать, мадам Земцова, почему вы так спешите? Подобные крупные сделки обычно не совершаются в таком темпе.

Юлия, слегка раздосадованная его настойчивостью, подумала про себя: "Ну держись! Сейчас я тебе выдам…"

– У меня есть веская причина, - ответила она агенту как можно спокойнее и небрежнее. - Я больна, у меня СПИД.

– Ну и что же? Вы хорошо выглядите, и у вас еще есть время - лет десять, а то и двадцать. Кто в наше время может знать, сколько проживет? Не переживайте, у вас нет причин для паники…

Эта европейская терпимость приятно поразила Юлию, и она взглянула на господина Монтанье уже с неподдельной симпатией. Она стала расспрашивать его, сколько стоят дома в других странах, где лучше обстоят дела с законодательством и где лучше и безопаснее поселиться.

– Вы будете жить одна?

– Думаю, что вдвоем с другом, но ко мне могут со временем приехать и дети, - поспешила ответить Юлия, застенчиво улыбнувшись.

И господин агент открыл портфель, вынул папку и развернул перед ней проспекты, карты, фотографии домов и вилл, которые уже сейчас были выставлены на продажу. Юлии не терпелось все это рассмотреть, но она взяла каталоги с собой, объяснив, что обсудит это вместе с другом.

Она поспешила выдать господину Теофрасту Монтанье щедрый аванс: открыла чековую книжку и выписала чек на пятьдесят тысяч долларов за работу в будущем. Агент сразу расценил ее жест как акт доверия к нему и его фирме, о чем и сказал Юлии в весьма возвышенных выражениях.

Они порешили на том, что он выставляет виллу на продажу, через три дня сообщает ей, как идут дела, и одновременно подыскивает для них дом в другом, тихом и спокойном месте Европы. Затем она оставила письменное распоряжение перевести деньги за проданный дом на свой новый именной счет. У Юлии слегка кружилась голова от напряжения, но сердце билось ровно, и она была уверена в правильности своих действий. Главную задачу своей поездки в Женеву она могла считать выполненной…

Владимир, как и накануне, сидел за тем же столиком кафе "Казанова". Ему было все равно, где ее ждать - в Женеве так в Женеве. Он с интересом смотрел на озеро, на цветущие магнолии и нежную зелень молодой травы. С любопытством поглядывал на пестро одетых, шумных туристов, расположившихся за соседними столиками. Он думал о Юлии, о ее таинственных делах и никак не мог решить, кто же они друг другу? Только попутчики в поиске? Или между ними случилось нечто большее?

Оживленная, сияя улыбкой, Юлия подлетела к его столику:

– Володя, милый, у меня новости! Мое дело решилось!

И она, не вдаваясь в подробности, с ходу, залпом выложила ему, что у нее есть деньги на хороший дом в любом уголке Европы и на безбедное существование для них обоих в течение долгих лет.

– Володя, мне нужен муж, который помог бы мне разумно управлять большим капиталом, хотя можно жить и просто на проценты…

Она торопилась, излишне жестикулировала, потому что не была абсолютно уверена в том, что он примет ее новость с восторгом и пониманием. Но он рассмеялся, нисколько не сомневаясь в том, что всегда сумеет сам заработать себе на жизнь и отстоять свою личную финансовую независимость, и заявил:

– Юлечка, дорогая, для меня сейчас слово "проценты" - не более чем знамение времени. Полагаю, что вместе мы когда-нибудь во всем этом разберемся!

Дождливым московским утром, в конце марта, в кабинет управляющего банком Алексея Земцова секретарша, как обычно, принесла почту. Алексей вскрыл ежемесячное письмо из швейцарского банка, адресованное лично ему. На бланке значилось:

"Поздравляем, вы стали счастливым обладателем личного цифрового счета в нашем банке. Его сумма составляет двадцать тысяч долларов".

Дальше он читать не стал. Набрал номер телефона своего швейцарского уполномоченного и услышал: