Мужчина для Аманды (ЛП)

— Прошу прощения?

— Вас стоило бы расстрелять за то, что вы довели это место до подобного состояния. — Взгляд, которым он впился в нее, больше не был ленивым и насмешливым, а горячим и быстрым, как пуля. — Такая каминная доска незаменима.

Взволнованная Аманда виновато посмотрела на итальянский мрамор с обитыми краями. — Ну… ведь не я же разбила его.

— И взгляните на эти стены. Штукатурная работа такого уровня — это искусство, такое же искусство, как творения Рембрандта. Вы бы позаботились о Рембрандте, не так ли?

— Конечно, но…

— По крайней мере, у вас хватило ума не закрашивать лепнину. — Пройдя мимо нее, Слоан глянул в смежную ванную. И начал ругаться. — Ради Бога, это плитка ручной работы! Посмотрите на эти осколки. Их не цементировали с Первой мировой войны.

— Не понимаю, что такого…

— Нет, не понимаете. — Он вернулся к ней. — Вы представления не имеете, чем владеете. Это место — памятник мастерства начала двадцатого столетия, а вы позволяете разваливаться всему прямо на глазах. Это — подлинные крепления газового освещения.

— Я прекрасно знаю, что это, — огрызнулась Аманда. — Для вас это памятник, а для меня — жилой дом. Мы сделали все, что смогли, чтобы сохранить крышу. Если штукатурка треснула, то только потому, что мы должны были сосредоточиться на сохранении работающего котла отопления. И если мы не волновались о повторном цементировании плиток в этой ванной, которой никто не пользуется, то только потому, что нуждались в ремонте водопровода в другом месте. Вас наняли для восстановительных работ, а не для философских размышлений.

— Вы получаете то и другое по одной цене.

Когда он потянулся к ней, Аманда, отступив, ударилась спиной о стену.

— Что вы делаете?

— Успокойтесь, милая. У вас паутина в волосах.

— Я сама могу ее снять, — заявила она, затем напряглась, когда он провел пальцами по ее волосам. — И не зовите меня «милая».

— Вы очень быстро вспыхиваете. У меня была когда-то дикая кобылица, так она вела себя точно так же.

Она отбросила его руку в сторону.

— Я не лошадь.

— Нет, мэм. — Резко изменив настроение, Слоан снова улыбнулся. — Конечно, нет. Почему бы вам не показать мне, что еще у вас есть?

Аманда осторожно отошла в сторонку, пока снова не почувствовала себя в безопасности.

— Не вижу смысла. Вы ведь ничего не записываете.

— Некоторые вещи легко запечатлеваются в голове. — Его пристальный взгляд опустился к ее рту, задержался, потом возвратился к глазам. — Мне нравится сначала ознакомиться с очертаниями и расположением местности, прежде чем я начинаю волноваться о… деталях.

— Почему бы мне просто не набросать вам карту?

Он усмехнулся.

— Вы всегда такая колючая?

— Нет.

Девушка склонила голову. Это верно, она такой не была. Едва ли она достигла бы успеха в карьере помощника управляющего одной из лучших гостиниц курорта, если бы обладала колючим нравом.

— Очевидно, вы не пробуждаете во мне лучших качеств.

— А я согласен на то, что вижу. — Он взял ее под руку. — Пойдемте дальше.

Аманда провела его через все крыло, стараясь держать дистанцию. Но он явно стремился быть ближе к ней, сталкиваясь в дверных проемах, загоняя в угол, внезапно перемещаясь и оказываясь лицом к лицу. Слоан умел неторопливо передвигаться, не размахивая попусту руками, чтобы жестами не сообщать ей, куда собирается повернуть.

Они в третий раз вошли в западную башню, когда Аманда врезалась в него. Каждый нерв натянулся, когда она отстранилась.

— Я не хочу, чтобы вы так делали.

— Как?

— Вставали, — она раздраженно отпихнула в сторону картонную коробку, — на моем пути.

— Мне кажется, вы слишком торопитесь добраться куда-то еще, вместо того чтобы осмотреть место, где находитесь.

— Снова доморощенная философия, — пробормотала она и шагнула к изогнутому окну, через которое виднелись сады.

Он волнует ее, вынуждена была признаться себе Аманда, на каком-то глубинном примитивном уровне. Возможно, из-за его размеров… широкие плечи и большие ладони. Высокий рост. Она привыкла находиться на одном уровне с большинством мужчин.

Может быть, из-за манеры растягивать слова, медленно и лениво, и потому, что каждая его частичка была такой же дерзкой, как и усмешка. Или из-за того, как глаза, поблескивая, постоянно задерживались на ее лице с легким удивлением. Независимо от того, что это, подумала Аманда с дрожью, ей придется научиться справляться с собой.

— Это последняя остановка, — сообщила она ему. — По замыслу Трента эту часть башни должны превратить в обеденный зал, более уютный, чем тот, который он хочет расположить на нижнем этаже. Здесь установят пять столов с двумя удобными креслами у каждого, чтобы из окон посетителям открывался вид на сад или залив.