Мужчина ее мечты

Посмотрев на часы, она обнаружила, что у нее остался час свободного времени. Она вспомнила, что скачала книгу, которую собиралась прочитать. Войдя в замок через боковые ворота, она оста новилась, пытаясь сориентироваться. Это место было настоящим лабиринтом, но Анна знала, что самый прямой путь в апартаменты Анжелы и Жасмин – через главный вход и внутренний связующий коридор. Она ни за что не выбрала бы этот маршрут, если бы рисковала столкнуться с мужчиной, который планировал ее казнить без суда и следствия, но сегодня этой опасности не было.

В коридоре, который вел в апартаменты, было множество дверей, а между ними висели старинные политические плакаты в рамках. Анна поборола искушение остановиться и изучить их; но не смогла удержаться, когда за одной из открытых дверей увидела, что вдоль стен тянутся книжные полки, а в камине горит огонь. Эта комната была не такой большой, как парадный зал, и не такой впечатляющей, как бальный зал, с изысканной ручной лепниной на потолке и гобеленами на стенах; зато здесь царило уютное тепло.

Глубоко вдохнув, Анна сказала вслух:

– Как же я люблю запах книг!

– Бывают запахи хуже. – Чезаре с ленивой грацией поднялся из кресла с высокой спинкой у окна. Изумленная, Анна увидела, как он выпрямляется во весь свой внушительный рост – стройный, сильный… Сглотнув, она ощутила, как из низа живота распространяется теплое ощущение, раскатывается по коже, покрывая ее мурашками.

– Вас не должно здесь быть!

Он сардонически выгнул бровь.

– Попались?

– Извините за вторжение, – натянуто сказала она, – но это очаровательная комната. – Она прикусила губу, чтобы не начать нервно болтать.

– Не могу не согласиться. – Снова воцарилась напряженная тишина; серебряный взгляд Чезаре пришпилил ее, как бабочку булавкой. Его легко было представить в образе вождя варваров; и еще легче – думать о его твердых мышцах и гладкой коже.

Анна зажмурилась, пытаясь прогнать бесконечный поток эротических картин, проносящийся в ее воображении. Когда она снова открыла глаза, Чезаре больше на нее не смотрел.

– Здесь я работаю, когда я дома, – сказал он. Хотя сейчас он не работал; напряжение не позволяло ему сосредоточиться. Никаких признаков работы вокруг него Анна не заметила.

– Извините, если вам помешала, – все равно сказала она, настороженно поглядывая на его лицо. И тут же пожалела, что решила поступить правильно: он только стал выглядеть еще более сердитым, у него заходили желваки. Анна бы считала, что это его нормальное состояние, если бы не видела его с племянницей: тот Чезаре совсем не походил на этого.

– Оставлю вас в покое, – сказала она, отступая к двери.

В покое? Никакого покоя Чезаре не обретет, пока не выгонит эту женщину из своего дома, своей жизни и своей головы. Было бы легче, если бы Анна не пришлась так по душе Жасмин; но дочь пошла в свою импульсивную мать и с первого взгляда привязалась к Анне.

Чезаре не удержался и взглянул на ее губы; мысленно он снова и снова представлял, как они будут выглядеть припухшими от его поцелуев. Он не понимал, почему так хочет эту женщину, но его желания не подчинялись рассудку; это были чистые инстинкты, простая страсть.

– Где моя племянница?

Анна обернулась от дверей, напрягшись от его обвинительного тона; откинула упавшую на лицо медную прядь.

– Она играет с подружкой.

– Значит, вы спихнули ответственность за нее при первой же возможности?

Это было не самое несправедливое обвинение, которое он на нее обрушил; но именно оно стало последней каплей. Анна стиснула зубы:

– Жасмин играет с подружкой. Я не заперла ее в спальне, чтобы пройтись по магазинам. – Она собралась выйти, но вдруг передумала и сделала два шага к Чезаре. Дыхание ее было учащенным от гнева, грудь вздымалась, и она сердито сдувала падающие на лицо прядки, которые так некстати щекотали нос:

– Почему вы сегодня здесь? Решили меня преследовать?

– Преследовать? – В повторенном им слове звучала опасность, от которой по спине Анны пробежала дрожь. Проблема в том, что это была дрожь не страха, а предвкушения. Нужно было как можно скорее заканчивать этот разговор и убираться. Воздух уже искрился от сексуального напряжения.

– Я не преследую женщин. Хотя некоторые преследуют меня.

Анна пренебрежительно поморщилась.

– Рада за вас, – заявила она. – Но вы знаете, о чем я говорю. Вы уже сделали все, чтобы я не получила работу. Этого недостаточно? Вам обязательно продолжать эти… эти г-гонения?

– Я вас предупредил, так что не притворяйтесь уязвленной невинностью. – Она знает, насколько сексуально это ее заикание?

Конечно, знает.

Анна ответила на его холодный тон вспышкой темперамента:

– Помню! Ваш дом, ваши правила, и вы ждете, что я ошибусь. Вот только что именно я могу сделать? Пригласить всех женатых мужчин из округи и устроить оргию на лужайке в присутствии Жасмин?

Он прошипел итальянское слово, которое заставило ее замолчать на полуслове. Она замерла, широко раскрыв глаза и прикусив нижнюю губу. Как она могла повестись на эту приманку!