Мужчина и женщина: бесконечные трансформации. Книга третья

Умерла Соланас в полной безвестности, в гостинице для бедных в Сан-Франциско.

Осуждать или не осуждать Валери Соланас – наивный вопрос. После её смерти прошло около 30 лет, а женщины и сегодня вынуждены говорить «Я не могу молчать». А азербайджанские женщины говорят о себе на русском или английском, т. е. по существу продолжают молчать.

Рашад Ширин, «Манифест феминизма»…

Сразу после «Манифеста» Валери Соланас хочу поместить «Манифест феминизма» Рашада Ширина[57]. Здесь всё зеркально, женщина – мужчина, радикально-терпимо, США-Азербайджан, но это об одном и том же. О том, что господство мужского мира клонится к закату.

…«Манифест» в газете «Алма»

Невольно хочется сравнить «Манифест» Рашада Ширина не только с «Манифестом» Валери Соланас, но и с фельетоном Мирзы Джалила, о котором говорилось чуть выше.

Конечно, это разные тексты и по стилю, и по интонации. Мирза Джалил пишет фельетон в сатирическом журнале, со свойственной ему ядовитой, саркастической интонацией, Рашад Ширин включается в газетную полемику и пишет со свойственной ему мягкостью и сдержанностью. Но многое их сближает.

Рашад Ширин напечатал свой текст в азербайджанской газете «Алма» («Яблоко») в 2008 году. Газета давно не выходит, но она запомнилась тем, что была острой, злободневной, молодёжной, в лучшем значении этого слова. Почти полгода газета обсуждала проблемы феминизма, и на это обсуждение откликнулось много читателей.

Эпиграфом к своему «Манифесту» Ширин взял строчки азербайджанского поэта Алмаса Илдырыма[58], который стал известен у нас в стране совсем недавно.

Поэзию переводить трудно, но строчку Илдырыма можно перевести примерно так:

«Азербайджан, моя несчастливая мать, эй» (буквально «bəxtsiz», «несчастливая судьба», «судьба, которая не сложилась»).

По мнению автора «Манифеста», строчки, написанные сто лет назад, с удивительностью точностью отражают наш сегодняшний день. Будем считать, что он имеет в виду и положение женщины в азербайджанском обществе.

Рашад Ширин пишет о дискурсе «наши матери – наши сёстры», который, как не парадоксально, по существу закрепляет мужскую доминацию в нашем обществе. В том смысле, что женщины оказываются носителями «чести и совести», а мужчины выступают защитниками самих этих «носителей». На первый взгляд, вполне пристойные правила поведения, освящённые многовековым опытом прошлого. Но только «на первый взгляд».

Во-первых, функции мужчины, который постоянно должен выступать в качестве «мачо», сводятся к охранителю (не хранителю, а именно охранителю).

Во-вторых, функции «мачо» распространяются только на «свою женщину» (отсюда ироничность дискурса «наши матери – наши сёстры»).

В-третьих – об этом автор манифеста не говорит прямо, но это вытекает из его рассуждений – женщина оказывается функциональным придатком мужчины, поскольку по существу становится выразителем его «чести и совести». Следовательно, мужчина, который обязательно должен быть мачо, по существу защищает свою честь.

Далее, Рашад Ширин говорит о важности феминизма в Азербайджане, идеи которого должны защищать не только женщины, но и мужчины, в этом случае женщины перестанут рассматриваться только как сексуальный объект, как служанка мужчины, или как «производитель детей». В Азербайджане такое положение не изжито, не случайно по месту женщин в политической и социальной жизни, Азербайджан занимает 46-е, последнее место среди стран Европейского Союза.

…в преддверии феминистической революции?

Жёсткая доминация мужчин в Азербайджане продолжается, но незаметно, исподволь готовится её будущий крах (использую именно такое слово).

Во-первых, многих (пусть пока не в процентном отношении) мужчин больше не устраивает роль «мачо», защитника, которому нет дела до чувств женщины.

Во-вторых, растёт внутренний протест самих женщин, который позволил мне несколько лет назад предсказать в Азербайджане феминистическую революцию.

Пока моё предсказание не сбылось, но кто знает, что будет через десять, двадцать лет.

Ещё недавно и в западных странах многие женщины говорили: «Я, конечно, за равные права, но я не феминистка», а само слово в англоязычной прессе иронично называли f-word (по аналогии с нецензурным глаголом на ту же букву). Прошло время и феминистами стали называть себя и многие мужчины.

Не думаю, что мы будем исключением.

…сексизмы в нашем языке и к чему это приводит (запись в дневнике 15 октября 2015 года)

Эта запись имеет конкретную дату, но она особого значения не имеет, мог бы написать и год, и пять лет тому назад, не исключаю, ничего не изменится и через год, и через пять лет.

Я говорю о сексизмах в нашем языке, все привыкли и не замечают.

Самые явные. В азербайджанском языке нет слов, означающих «жена» и «дочь».