Мужчина из мечты

Видно, Алика беспокоила эта же проблема. Он все пытался добиться от Нины, на что она рассчитывала, сначала ввязавшись в авантюру с поездкой, а потом сбежав от Григория. Они сидели в одном из модных кафе на улице Бен Иегуда. Эта улица чем-то напомнила Нине московский Арбат. С наступлением темноты сюда начали постепенно стекаться художники, ювелиры, продавцы сувениров. Все они несли с собой переносные лотки, что-то вроде больших мольбертов и портативные газовые лампы. Нина остановилась было посмотреть, как они будут раскладывать свой товар, но Алик потянул ее куда-то:

— Потом посмотрим, через час будет гораздо интереснее. А пока пойдем, так уж и быть, угощу тебя кофе.

Они поднялись на второй этаж в кафе. На стенах небольшого помещения висели абстрактные картины, выполненные яркими красками на ткани. Тут же под потолком вились какие-то шнуры, на них болтались стеклянные безделушки. Нина поняла, что тут встречается местная богема. Золотая молодежь уже начала собираться. Вообще-то, это место мало отличалось от подобных заведений где-нибудь в Москве, вот только публика чувствовала себя гораздо раскованнее и отличалась от московской внешним видом. Здесь были девицы с серьгой в носу, молодые люди с замысловато выбритыми головами или разноцветными прядями волос. А уж в одежде каждый выделывался кто во что горазд. Длинные платья с вышивкой и немыслимыми кистями по подолу соседствовали с супероткровенными коротенькими кофточками, едва прикрывавшими грудь снизу и сверху.

Нине, которая с завистью глядела, как самовыражается местная молодежь, даже стало стыдно за свой скромный наряд — на ней были джинсы и клетчатая рубашка.

— А все же скажи, что ты собираешься делать? — допытывался Алик. Он заказал французские круассаны, себе со шпинатом, а Нине с сыром, и кофе капучино. Все это было великолепным. Круассаны таяли во рту, а кофе с пышной шапкой взбитых сливок поражал тонким ароматом.

— Не знаю, у меня виза на полгода.

— Да что тебе толку с этой визы, когда она не дает права работать! Да, полгода у тебя не будет проблем с властями, если, конечно, ты будешь вести себя тихо. Но на что ты собираешься жить?

— Помоги мне найти работу. Я могу полы мыть, с детьми сидеть.

— Да тут на каждое рабочее место очередь из эмигрантов, а у них с документами все в порядке. Ладно, я попробую что-нибудь придумать. Пока живи у меня, но сразу предупреждаю, характер у меня сложный, мне все это может быстро надоесть. Тогда тебе придется искать другое жилье.

Нина вздохнула с облегчением.

Ну что ж, по крайней мере на ближайшую неделю она пристроена.

Алик постелил Нине в гостиной на маленьком диванчике, а сам спал у себя в спальне. Вставал Алик очень рано, варил себе кофе и быстро уходил по делам. Все он делал очень тихо, и Нину часто его сборы даже не будили. Занимался он каким-то таинственным бизнесом и, судя по всему, зарабатывал неплохо. В подробности своей деятельности он Нину не посвящал, да и она ни о чем особенно не спрашивала. Алик предоставил в ее распоряжение холодильник и свою библиотеку, чем Нина с удовольствием пользовалась. На чужую еду в отсутствие хозяина она старалась не налегать, зато книгами зачитывалась. Надо отдать Алику должное, библиотеку он собрал очень хорошую.

— Это все, что я вывез из России, — сказал он как-то Нине.

Жил он очень замкнуто. За несколько дней ему позвонили всего пару раз, да и то по делу. Гостей он не принимал и в гости, видимо, не ходил. Он производил впечатление человека, которому никто не нужен и который сам не стремится быть нужным кому-то. Было ли это его врожденным свойством, или таким он стал в результате какой-то жизненной драмы, Нина не знала, а в душу лезть к нему не хотела. Она была очень признательна Алику за приют и за возможность передохнуть.

Он даже после некоторых колебаний оставил ей ключ от своей квартиры. Нина обычно уходила на целый день и без устали бродила по узким улочкам старого города. Однажды она поднялась вверх по крутой, вымощенной камнем дороге и оказалась на смотровой площадке. У Нины захватило дыхание: Иерусалим во всем своем великолепии лежал перед ней. Огромной золотой драгоценностью сверкала крыша мусульманской святыни — мечети Аль-Аякса. Множество минаретов, куполов и шпилей церквей поднимались к ярко-голубому небу. Здесь, на высоте, солнце особенно слепило глаза, а неутихающий ветер пел и пел свою тихую песню.

Вокруг Нины стояли туристы в таком же в немом восторге. Постепенно они приходили в себя, начинали оглядываться по сторонам. Пользуясь моментом, к ним подскакивали вездесущие продавцы открыток и сувениров. Вдруг Нина заметила верблюда. Этого корабля пустыни, невозмутимо взирающего на людскую суету, держал за веревку араб в футболке и белых джинсах. Он настойчиво предлагал иностранным туристам сфотографироваться верхом на верблюде. Никто не решался, видимо, боялись. Нина с улыбкой глядела на экзотическое животное, словно только что сошедшее со страниц восточных сказок.

Хозяин верблюда, заметив ее восторг, подозвал ее жестом.

— Нет денег, — замотала она головой.