Мужчина из научной фантастики

Но потом передо мной вставало ехидно улыбающееся лицо куратора, который как бы говорил: «Не тяните, Мельник!», и все дурные мысли вылетали у меня из головы.

Для тренировки силы хвата мы активно использовали лазание по лестнице и канату, а также сжимание мячей. Тяжести поднимали два раза в неделю. Перед тренировкой с отягощениями в течение десяти – пятнадцати минут разогревали мышцы на универсальном тренажере. В конце тренировки – медленный расслабляющий бег и растяжка. Растягивали все мышцы – от шеи до икр. Гимнастику в виде упражнений с собственным весом – отжимания, подтягивания, приседания, упражнения на пресс, на спинные мышцы – проводили каждый день по тридцать минут для женщин и шестьдесят минут для мужчин. А еще нас заставляли использовать плиометрические упражнения. Это мощные прыжки, выпрыгивания, запрыгивания на высокую платформу, перепрыгивания препятствий с места, броски тяжелых мячей и прочее.

В конце первого этапа тяжелые физические упражнения инструктора разбавили тестированием, на котором мы откровенно отдыхали. Специальные тесты, направленные на то, чтобы определить смышленость студента, его умение мыслить в нестандартных ситуациях, проводились два раза в день.

Одни задания были теоретическими, другие – практическими.

И практические начинались с того, что у нас происходило построение, после чего к нам выходил Гордеев, который сам курировал подобные занятия.

– Утро доброе. Сегодня у вас тест на сообразительность. Вам необходимо без специального снаряжения проникнуть на объект, который находится за высоким холмом, поросшим лесом. На все про все отводится полчаса, после чего те, кого я увижу на месте назначения, идут отдыхать, а остальные будут совершать марш-бросок на сорок километров.

Вот умеет он стимулировать умственную деятельность!

Попав на место, я поправила свое стандартное снаряжение и отправилась на подвиг.

Аккуратно, как учил Саймак, подобравшись к пункту назначения, я начала собирать информацию о местности. Несмотря на то что многие знания мне давались наравне с ребятами, профессия у меня была другая, и углубленно разведку я не знала. Впереди виднелось строение, окруженное высоким ограждением. Его можно было преодолеть только с помощью холма, примыкающего к забору.

Что-то слишком просто. Но еще раз все осмотрев, я не заметила ничего нового и решила рискнуть. Медленно по кустикам я начала пробираться к холму и потом аккуратно, ползком, к самому верху. Подпрыгнув и ухватившись за край забора, я услышала, как над головой засвистели пули. Перепугавшись, я поддалась инстинкту и перемахнула через забор не глядя. В этом была моя ошибка. С другой стороны росла тартака. Растение, похожее на нашу земную крапиву, но в отличие от нее жалит тартака через одежду, оставляя зудящие ожоги. Но, в связи с тем что моей жизни все еще грозила опасность, я быстро поднялась и припустила в сторону здания, замок на двери которого пришлось просто вынести бластером.

Задание было выполнено, но какой ценой!

Я лежала на кровати в казарме, одетая в специальный медицинский костюм с закатанными штанинами, а рядом со мной сидел мой друг, который сменил Киру. Подруга, намазав мое тело специальным бальзамом для ожогов от тартаки, убежала, чтобы поесть.

– Нас ненадолго отпустили. Всего час на отдых перед марш-броском. Гордеев расщедрился. Один из ребят подслушал разговор и сказал, что это лучший результат за последние тридцать лет, – рассказывал Джим, смазывая мне руки.

– Ненавижу вас.

– Надо думать. Зачем ты вообще полезла на этот холм? Ясно же было, что это самый сложный путь.

– Кому ясно?! Как вообще можно было туда попасть по-другому?

Джим с недоумением посмотрел на меня и ответил:

– На местности были два замаскированных подземных тоннеля. Естественно, мы воспользовались ими. Там, правда, оказалось огромное количество ловушек, построенных опытными инструкторами. В итоге пятеро из нашей группы, не считая тебя, тоже достигли цели.

– И как?

– У одного – два перелома, сотрясение мозга, ожоги на руках и трещина нескольких позвонков. У еще двух тоже ожоги, травмы головы, сломанные ребра и тому подобное. А Бари Гош раздробил себе все кости на ногах и до места назначения буквально дополз.

Я лишь мрачно констатировала:

– Жизнь не ровна.

На это Джим раздраженно выпалил:

– Да. Их в медпункте вылечат максимум за пять часов, а вот тебе целые сутки мучиться, прежде чем ожоги заживут. Да и бальзам больно наносить.

Устало откинувшись на мягкий валик, я успокоила друга:

– Ничего, потерплю. Жаль, отдых не получился, с зудящим телом-то.

Джим же, поднявшись на ноги, с дружелюбным ехидством сказал:

– Это да… Но ты не заскучаешь. Час назад прилетел Ремарк и сейчас разговаривает с Гордеевым.

Я застонала.

Ну почему беда не приходит одна?!

– Ладно, я тебя обрадовал, так что мне пора идти. Тем более что тебе только ноги осталось намазать. Я понимаю, больно, но ты уж попробуй сама.

– Давай, удачи тебе на марш-броске.

Взяв баночку с бальзамом, я опустила голову и начала втирать его в ноги, а вновь подняв глаза, вместо Джима увидела куратора и вздрогнула.