Мужчина, которого предала женщина

Летний душ находился в саду, бочка над ним большая, на двести литров, и вряд ли Вадим после того, как искупался, разбавил нагретую солнцем воду. А если вода не очень теплая, то не страшно. Все равно Валентин не мыться шел. Нетрудно было понять, что в душ его посылают не просто так.

Он только сделал вид, что направился в глубь сада, сам же, скрывшись в темноте, повернул обратно. Прикрываясь кустами малинника, он прошел к самым воротам.

Валентин видел, как Вадим полез в карман, достал оттуда трубку телефона, выслушал кого-то, наверняка Цаплина. Сначала он выключил свет во дворе и только затем открыл ворота.

Микроавтобус заехал во двор, первой из него вышла Ника, за ней появились и разведчики. Они вытащили из машины связанного человека, затащили его в дом.

Фонарь во дворе не светил, но горели лампочки на столбах неподалеку, да и ночное небо было безоблачным. Поэтому Валентин смог разглядеть пленника. Это был Тихоплесов.

Медник вышел из машины уже после того, как Тихоплесова втянули в дом. Он был последним по счету, кто находился в микроавтобусе. На кого же он тогда смотрел, закрывая за собой дверь?

Во дворе остались только Вадим и Ника; один сидел на ступеньках, другая – у него на коленях, обнимая за шею. Он еще не знал, что его подружка всего лишь изображает семейную идиллию. Впрочем, Валентин не собирался открывать Вадиму глаза, да и не до того ему сейчас было.

Он осторожно подкрался к мини-вэну, открыл дверь. В это время над головой зажегся фонарь, осветив салон машины. Валентин увидел привязанную к сиденью женщину. Рот у нее был заклеен пластырем, на голове шапочка, края которой низко были опущены на глаза. Ее лицо было наполовину скрыто, но Валентин все равно узнал ее. Это была Дарьяна.

Он только рот раскрыл, чтобы обратиться к ней, но появившийся вдруг Медник с грохотом задвинул перед ним дверь.

Юра взял его за руку, отвел за дом и грубо спросил:

– Почему ты не в душе?

– Почему вы скрываете от меня Дарьяну?

– Это не Дарьяна, это ее двойник, – нехорошо усмехнулся Юра.

– Только лечить меня не надо. Почему она здесь?

– А почему она должна быть где-то?

– Но мы же договаривались ее не трогать. Я сам должен был поговорить с ней.

– Во-первых, мы ни о чем не договаривались. А во-вторых, знаешь куда они ехали, когда мы их взяли? В аэропорт! У них билеты на Майорку были, путевки. Если бы мы не подсуетились, они бы тю-тю! Может быть, навсегда.

– Вы привезли ее сюда, а меня с глаз долой, да?

– Не хотели, чтобы ты шум поднимал.

– Почему Дарьяна связана?

– Потому что брыкается…

– Я бы мог ее успокоить.

– Думаешь? – Медник окинул его взглядом.

Он сомневался в том, что грязный после шахты Валентин сможет произвести на Дарьяну благоприятное впечатление. Но именно это ему, похоже, и понравилось.

– Я хочу с ней поговорить. Ее нужно развязать.

– Да? Ну, давай попробуем… Здесь побудь, я сейчас.

Юра отправился в дом, но Валентин не послушался его и стал приближаться к машине, где находилась Дарьяна. Освобождать пленницу он не имел права, но должен был хотя бы развязать ее.

Он уже дотронулся до дверной ручки, когда услышал раздраженный голос Медника:

– Я же сказал, где стоять!

Он стремительно подошел к Валентину, резко взял его под локоть, потянул на себя, снова увел за дом. Сам же направился к машине, сначала завел ее с водительского места, затем забрался в салон, закрыв за собой дверь. Валентин изнывал от нетерпения и негодования. Ему совсем не нравилось, что Юра остался наедине с его женой, неважно, что бывшей. И почему он закрылся?… Почему его так долго нет?…

В конце концов, не вытерпев, Валентин направился к машине, распахнул дверь и в освещенном салоне увидел Дарьяну. Она сидела за столиком, с вызовом скрестив руки под грудью. И ноги у нее были свободны, и клейкая лента не закрывала рот. Медник сидел напротив нее и что-то ей говорил. Она смотрела на него гневно, возмущенно, но почему-то без неприязни.

Увидев Валентина, Юра зло сощурил глаза:

– Я же сказал, где тебе быть!

Он резко подался к нему, и Валентин невольно отпрянул, думая, что сейчас его ударят. Но Медник всего лишь задвинул дверь перед его носом.

Какое-то время Валентин в оцепенении стоял перед закрытой дверью. Непонятно, какую беседу Медник вел с Дарьяной. Может, он по заданию командира вызнавал у нее важные сведение о Тихоплесове… А может, он просто подбивал к ней клинья? Ведь ясно же, что Юра без ума от Дарьяны…

Он снова открыл дверь и напоролся на презрительный взгляд, каким смотрела на него Дарьяна.

– Ну, здравствуй, Валя!

– Я не Валя, – обескураженно пробормотал Валентин.

Он уже не тот, что прежде. Он уже не рохля, он – мужчина, способный за себя постоять… Но почему он тогда растерялся перед лицом Дарьяны? Почему почувствовал себя тем жалким Валей, каким был, когда жил с ней?

– А кто ты? Гроза миллионеров? – пренебрежительно спросила Дарьяна.