Мужчина, которого предала женщина

– Более чем. Но, поверь, оружие в нашем деле не самое главное. Оружие опасно своим присутствием. Когда ты вооружен, то думаешь, что можешь отбиться от опасности, и возникает искушение уничтожить противника. И если это случается, то возникают проблемы, которые тебе совершенно ни к чему; начинаешь решать их, терять время… И еще с оружием в руках разведчик теряет осторожность – нет, не всю, конечно, далеко не всю, так, несколько крупиц, но это все равно потеря, которая может обойтись очень дорого. Это в кино показывают, что разведчик должен стрелять, как Рэмбо, сметая врагов со своего пути. А ведь задача у него не уничтожать, а разведывать, узнавать, выявлять местоположение противника, средства его и силы. И не стрелять во врага надо, если тот вдруг возник у тебя на пути, а обходить его стороной; если хочешь, убегать. Да, разведчик должен спасаться… нет, уходить от опасности бегством. И, поверь, это совсем не зазорно. И если вдруг нас накроют здесь, мы не отстреливаться будем, а уходить через этот подземный ход. Как ни крути, а накрывать нас будут наши же, такие же служивые люди, какими были мы…

– А чеченцы были не вашими? – спросил Валентин так, будто кто-то за язык потянул.

Ему вдруг захотелось услышать, в какой версии Теплов расскажет про случай, который отправил его на тюремные нары. У Медника один вариант событий, а у этого может быть другой. Если кто-то из них врет.

– Смотря какие чеченцы. Есть такие чеченцы, что любого русского стоят. А зачем ты это спросил?

– Ну, вы же как бы мирных жителей убили. Когда с задания возвращались.

– Это не мирные жители были, а самые настоящие боевики.

– И они попались у вас на пути.

– Именно так все и было. – Теплов смотрел на Валентина напряженно, но не раздосадованно.

– Но вы же разведчики, вы могли их обойти.

– Могли, но не стали этого делать.

– Почему?

– Они устроили нам засаду, но сами же в нее и угодили. Мы их наказали за их самонадеянность…

– Но ведь вы же должны были убежать от них.

– Поэтому я и говорю, что заповеди разведчика нужно соблюдать. А мы поймали кураж, за что и поплатились. Поэтому военный бог нас и наказал…

– Вас наказал военный суд.

– Это всего лишь последствия ошибки…

– Ты серьезно так считаешь?

– Да. Но никого не оправдываю – ни себя, ни тех, кто нас предал. Может, мы и ошиблись, но мирных жителей мы не убивали. Это были боевики… Да и мы не в разведке были. То есть не только разведка была, но и ликвидация… Мы должны были уничтожить полевого командира. Долго рассказывать, да и незачем… Скажу только, что задание мы не выполнили – не смогли выйти на объект. Может, потому и оторвались на случайных боевиках. Все-таки мы люди, а не роботы, и человеческое нам, как говорится, не чуждо… Хватит болтать. Работать надо.

Теплов первым спустился в штольню, показал Валентину, как нужно орудовать лопатой, но в руки ему ее не дал. Оказалось, его задачей было выносить землю. Теплов загружал мешок, а Полунин тащил его к речке, сбрасывая в камыши. И делать это нужно было быстро, чтобы беглый прапорщик не простаивал.

Первое время, пока Валентин бегал к реке и обратно, у него было ощущение, что за ним следят, причем на всем пути. Сначала он думал, что разведчики его проверяют, смотрят, не сбросит ли он груз в траву за забором. И только потом до него дошло, что за ним следят по другой причине. Цаплин боялся, что Валентин свяжется со «своими», укажет место расположения его группы. Ни с кем связаться он не мог, но все равно было обидно, что ему не доверяют.

Впрочем, нюни распускать Валентин не стал. Нужно было становиться настоящим мужчиной, чтобы разведчики признали его своим. Первые шаги на этом пути он сделал, и теперь его главной задачей было не свернуть с него.

Глава 15

Как Афродита выходила из пены морской, так длиннокосая красавица выступала из речного тумана. Правда, не нагишом, а в телогрейке поверх теплого халата, в резиновых сапогах. И коромысло на плечах, два полных ведра на нем. К тому же не так уж она была и красива, как показалось в утренних сумерках издалека. Коса роскошная, глаза большие, глубокие, улыбка яркая, но лицо большое, круглое, скулы у нее выражены слабо, нос крупный, а ноздри сужены. Губы тонкие, подбородок вялый, шея не по-женски сильная, плечи широкие, развитые, и походка тяжелая, как у мужика. К тому же кожа лица рыхлая, изрытая оспой.

Но все-таки это была женщина. И на Валентина она смотрела с интересом. И с юмором. А он глядел на нее как на привидение, растерянно, остолбенело. Уж не русалка ли это в рассветный час на берег из реки выбралась?… Но тогда почему она с полными ведрами, почему возле баньки остановилась?

– А ты куда землю носишь? – спросила она, пряча в плечо насмешливую улыбку.

Лет тридцать пять ей на вид, но, возможно, ее старит рябое лицо и телогрейка, возможно, по паспорту ей не больше тридцати.

– В реку.

– Зачем?