Мужчина, который забыл свою жену

— Отлично, а я подам апелляцию и объясню, что мой бывший муж довел меня до исступления. Ты что, думаешь, если стукнулся башкой, я тут же начну причитать: «Ах, это всё меняет! Это яво всем виновата…» всё не так просто. Затёртые файлы в твоих мозгах, надеюсь, освободили достаточно места для того, чтобы понять: всё кончено!

Придавленный её натиском, я всё же попытался парировать:

— Даже не думай от меня избавиться, потому что я уже избавился от тебя.

— Чего? Нам что, по тринадцать лет?

— Ты предложила отказаться от развода и поделить дом, но я отказался от предложения, так что это я порвал с тобой.

Она резко затормозила.

— Давай-ка выметайся, пока я не переехала кого-нибудь. Или лучше так: выметайся отсюда, и, возможно, я сумею переехать тебя.

— Э-э… Но… не могла бы ты высадить меня там, где я оставил велосипед?

— И где же это?

— Около больницы.

Похоже, что бы я ни сказал, всё вызывало её раздражение. Она рванула с места, даже не глянув в зеркало заднего вида. Я постоял немного под моросящим зимним дождём и перешёл на другую сторону улицы, чтобы сесть на автобус, идущий обратно. Бесцельно прождав десять минут, я пустился в путь. Морось перешла в ливень. Из какой-то урны я извлёк сломанный зонтик. В наше время, случись самая незначительная поломка, мы выбрасываем вещь и приобретаем новую; зонтики, компьютеры, супруги — все они легко заменимы. Но ведь бывали времена, когда люди дорожили своими зонтиками, дыры латали, прорехи зашивали. Впрочем, я быстро понял, что этот зонтик сломан безнадёжно, и выбросил его в следующую урну. Я добрёл до Челси-бридж, позади меня возвышался голый каркас Баттерси. Дождь поутих, но я уже так промок, что практически не заметил изменений. Громоздкая древняя баржа проплывала под мостом, гулкое тарахтение двигателя разносилось над рекой.

На шее у меня по-прежнему болтался собачий жетончик с нужной информацией, на случай повторной амнезии. Что будет, если я вновь потеряю память? Наверное, второй раз всё пройдет легче. Бирка весила всего несколько грамм, но казалось — не меньше тонны; она поблескивала в отражении в зеркале, натирала шею — постоянное напоминание о моём поврежденном мозге. Драматическим жестом я вцепился в бирку, дернул, но цепочка не порвалась, а лишь впилась в кожу. Воровато оглянувшись — не слышал ли кто моего вскрика, — я аккуратно расстегнул замочек, бросил прощальный взгляд на контактный телефон и швырнул железку в мутные воды Темзы. Ни звука, ни всплеска. И тогда я просто отправился в путь, навстречу остатку своей жизни, уже без Мадлен.

Глава 17

—  Ни за что, никогда в жизни не буду пользоваться мобильным телефоном!

— Ага, это ты сейчас так говоришь… — поддразнивает моя невеста.

— Ничуть, это твёрдое решение, — настаиваю я. — Сотовые телефоны для недоумков. Спроси меня в 2000 году, и даже если я буду последним из таких мужиков в Британии, обещаю, ты не увидишь меня орущим в трубку, как те идиоты в поезде, у которых, поди, и батарейка села, но они всё равно хотят произвести впечатление на всех вокруг.

— Для женщины это важно, — возражает Мэдди. — А вдруг я задержусь где-нибудь допоздна? Это опасно — могут напасть, ограбить.

— Ага, и тебе обязательно нужно иметь с собой что-нибудь ценное, аппетитно позвякивающее в сумочке! Прости, но мне срочно нужна телефонная будка… как говорит Гэри, когда ему нужно в туалет.

Этот разговор я вспомнил много лет спустя, когда мы с Гэри сидели в пабе, изучая приложения на наших айфонах.

— Вот это определяет твоё местоположение и сообщает, сколько сумасшедших домов находится неподалёку…

— Полезная штука…

— Или вот это — берешь свою фотку, можешь приделать себе усы и бачки и превратиться в порнозвезду семидесятых.

— Ума не приложу, как мы справлялись без этих прибамбасов…

Я официально съехал от Гэри с Линдой, последние недели там было совсем уж неудобно жить. У Линды уже округлился животик, и я убедился, что она не чокнутая, помешанная на детском барахле.

— Гэри, ты рассказал Вогану, какую одежку я купила для Дитя?

—  Ребёнка.Нет.

— А ещё я купила большую рубаху, на которой впереди написано: «Да, это я!»

— А сзади — «Псих».