В поп-культуре послевоенного мира общие ценности считались основой близости и доверия, именно на них строился семейный очаг. Героини Бетти Нилс осознавали, что все эти доктора на самом деле зависят от них, когда им приходилось вместе работать в кризисных ситуациях, заботиться о больных, занемогших детях и одиноких вдовах. В романах Джорджетт Хейер, выходивших в 1950–1960-х годах и посвященных эпохе Регентства, героям не раз приходилось раскрывать свое истинное лицо, когда семейному состоянию героинь начинали угрожать азартные игры или безрассудное поведение и мотовство младших братьев. Герои были старше и умнее, а потому могли мудро и щедро разрешать вопросы, связанные с поведением молодых людей, причем для этого редко приходилось вступать в открытый конфликт – обычно толерантности и проявления авторитета было достаточно для решения подобных вопросов. Предполагалось, что подобный отцовско-братский авторитет основывается на уважении к членам семьи и родственным связям. Например, в романе «Нежданная любовь» лорд Деймрель тактично и понимающе относится к брату Венеции, начитанному инвалиду Обри[537]
. В романе «Котильон» (Cotillion, 1953) героиня Китти выстраивает крепкие братские отношения с Фредди и использует беднягу, полагаясь на его доброту и поддержку в решении практических вопросов[538]. При этом Китти тянет к кузену Джеку, миловидному повесе. Она принимает незаинтересованность фатоватого Фредди в женщинах как данность, ведь он сам признался, что «не стремится никому залезть под юбку». Но постепенно Китти понимает, что ее возлюбленный повеса – всего лишь эгоцентричный авантюрист, а добросердечный Фредди – бесценная находка, потому что на него можно целиком и полностью положиться.Благоразумные рассуждения Хейер о ценности доверия и взаимозависимости, которые могут создать фундамент для счастливой семейной жизни, с годами только развивались. Так, в книге «Счастье по контракту» (A Civil Contract, 1961) попавший в финансовую передрягу джентльмен женится на физически непривлекательной дочери невероятно богатого и грубого деляги, намереваясь тем самым восстановить свое семейное состояние[539]
. Хотя такое начало ничего хорошего не предвещает, паре удалось построить гармоничные отношения на основе взаимного уважения и заботы. Семья оказалась важнее индивидуальных потребностей и влечений.В 1950-х о семейной жизни писали немало. Многие женщины, изможденные тяжелым трудом и экономией военного времени, мечтали жить в удобных «современных» домах[540]
. Например, выставка «Идеальный дом», организованная газетой