Мужчина моей судьбы

Приоткрыла глаза и тут же уперлась взглядом в две исполинские колонны. Величественно-монументальные и… волосатые. Боясь поверить мелькнувшей в голове догадке, начала медленно поднимать голову. Колонны закончились какой-то тряпкой неопределенного цвета, впрочем, довольно чистой и даже искусно драпированной. Дальше шел необъятный живот, за ним — мускулистая грудь, на которой болтались затейливая золотая бляха и парочка амулетов, широченные плечи, мощная шея — сказала бы бычья, но несчастному быку такая роскошь и не снилась — и, наконец, показалось лицо. Большой толстогубый рот, нос картошкой, глаза навыкате и грозно сдвинутые косматые брови под копной спутанных волос.

Мамочки… Тролль…

— Здравствуйте… То есть, привет тебе, великий… э-э-э… Даж… Жан… Джан… ног… Вернее, наг, — пискнула я, вовремя вспомнив, что местные не любят человеческого обращения на «вы».

— Дай! — не отвлекаясь на приветствия, нетерпеливо повторила громадина..

— Пожалуйста-пожалуйста, — я поспешно отлепилась от дубинки.

Даже руки за спину убрала, чтобы вождь и отец точно понял — я ни на что не претендую. Просто мимо проходила и случайно подержалась. Чуть-чуть. Двумя пальцами.

Палица протяжно заскрипела, словно приветствовала хозяина, взметнулась вверх и, вращаясь вокруг своей оси, понеслась к Джанннагу. Тролль расплылся в нежной улыбке.

— Моя… — прогудел он удовлетворенно, ловко, на лету, хватая дубину, И мне показалось, сейчас добавит: «…прелес-с-сть».

Но вождь ничего больше не сказал — молча закрепил Бабру на поясе и снова уставился на меня.

— Ты… — огромный, размером с человеческую руку палец обвиняюще ткнул в мою сторону. — Ты… — Джанннаг опять нахмурился, запыхтел, подыскивая эпитеты, а потом вдруг торжествующе оскалился. Видимо, подобрал-таки определение, которое, по его мнению, наиболее точно отражало всю бездну моего падения. — Ворюга…

И начал наклоняться.

Рядом тревожно охнула Эари. Забила прозрачными крылышками, замельтешила в воздухе, а потом опустилась на мое плечо и воинственно вздернула подбородок.

— Торг, — внезапно вмешался Йор, вклиниваясь между мной и горящим жаждой справедливой мести вождем.

— Ну? — удивился тролль. Замер на несколько мгновений, но потом все-таки выпрямился. Поскреб в затылке, посмотрел на фрейра… на небо… опять на фрейра и деловито осведомился: — Сколько?

Слава Танбору, я оказалась временно забыта.

— Пятерица блестяшек.

Недоэльф для наглядности ткнул в вождя растопыренной пятерней.

— Нет.

Отец народа был привычно четок и скуп на слова.

— Десяток блестяшек, а к ним пара стекляшек, — повысил ставки фрейр, сопровождая новое предложение загибанием пальцев и энергичными взмахами раскрытой ладони.

— И звезда, — веско пробасил гигант.

Черные глаза тролля хитро блеснули, и мне вдруг подумалось, что Джанннаг вовсе не такой бестолковый, каким пытается выглядеть. Его тупость — одна из масок, за которыми так любят прятаться обитатели Хауддана.

«В Заповедных Землях почти все — не то, чем кажется. Помни, девочка, тело — лишь одежда, ее легко сбросить, и надеть другую. Мы великие мастера иллюзий и маскировки», — эхом донесся издалека голос Эари.

— Звезда в откуп за мелкую воровку? Ишь, чего захотел. Может, тебе еще и магическую отмычку от хранилища, где обруч власти лежит? — возмущенно фыркнул фрейр, и тролль обиженно засопел. А я еле удержалась от комментария. Надо же, какая… почти знакомая фраза. — Десяток блестяшек, пятерица стекляшек и отработка. Это мое последнее слово. Не устраивает — забирай жизнь девчонки. Хоть прибей ее прямо здесь, на месте, пальцем больше не шевельну.

И он демонстративно сложил на груди руки.

Некоторое время оппоненты буравили друг друга взглядами, будто борцы из противоположных углов ринга. Мелкий недоэльф и огромный тролль — они очень забавно смотрелись рядом, но их самих разница в весовых категориях совершенно не смущала. Оба с азартом играли в какую-то свою игру и от души наслаждались этим.

— По рукам, — сдался, наконец, Джанннаг. — Две ладони блестяшек, ладонь стекляшек и отработка, — старательно перечислил он.

Йор кивнул, подтверждая сделку, и оба тут же, как по команде, повернулись в мою сторону.

— Мда… — с сомнением протянул фрейр, скептически изучая мою фигуру. — Это я, пожалуй, погорячился. Милосерднее все-таки прибить. По крайней мере, мучиться долго не придется.

— Мужчина есть?

Тролль, в отличие от фрейра, не разменивался на лирические отступления. Даже издевательские.

— У нее? Брат, — согласился Йор.

— Самки слабы и глупы. Особенно человеческие. За них всегда отрабатывают самцы, — сурово припечатал тролль. — Пусть твой мужчина найдет меня завтра у Кривой скалы. И ты приходи, воровка, как соскучишься. Бабра обрадуется.

Он ласково погладил палицу.

— Думаешь? — я с сомнением покосилась на дубинку.

— Уверен. — Джанннаг лукаво подмигнул. — Ты Бабре понравилась. Иначе она не стала бы помогать, хоть наизнанку вывернись. Она у меня с характером.

Выдав неожиданно длинную тираду, вождь развернулся и, не обращая больше на меня внимания, потопал к лесу.