Мужчина на блюдечке, или Будет всё, как ты захочешь

– Где? В Турции? Пусть попробует. Я очень сомневаюсь, что у нее что-то получится. Приеду, оплачу операцию, выйду за Мустафу замуж, куплю нам с ним дом на берегу моря, машину. Заживем счастливо. А потом время пройдет, и все успокоится. Я вот только об одном жалею. – Я замолчала и вновь задумалась.

– О чем? – Видимо, от всего услышанного Татьяне стало немного дурно, и от того, что ей было тяжело дышать, она расстегнула верхние пуговицы на блузке.

– Я рассказала этой Ольге, что мой любимый мужчина – турок.

– А зачем ты ей это рассказала?

– Хотела убедить ее в том, что я не любовница ее мужа. Дура! – обозвала я сама себя. – Как же я сразу не поняла, что Ольга изначально знала, что я не имею к ее мужу никакого отношения? Она просто хотела меня подставить. Да ладно!

– Значит, ты в Турцию в бега отправляешься? – оживилась Татьяна.

– В бега.

– А деньги как перевезешь? Сумма-то не маленькая.

– Были бы деньги, а уж перевезти их всегда можно.

– А я вот не представляю, как это можно сделать, – стояла на своем Таня. – Что-то мне в голову ни одна нормальная идея не приходит. Сумки-то ведь просвечивают.

– А я и не собираюсь класть деньги в сумку. Я же не сумасшедшая! Я их аккуратно по всей одежде разбросаю: засуну в лифчик, в трусики, в карманы.

– После недавних терактов все пассажиры обязаны проходить личный досмотр.

– Не найдут, – стояла я на своем. – Таня, мне кажется, что перевезти деньги за границу – это не самое трудное в моем случае.

– Наташа, а как же дальше-то ты жить будешь? – испуганно спросила Таня.

– А я не хочу думать о том, что будет дальше.

– То, что ты до отделения милиции не доедешь, – я уже поняла. Но ведь у Ольги останутся твое письменное заявление и видеокассета с чистосердечным признанием. Даже если ты сбежишь, она все равно передаст их милиции и тебя объявят в розыск.

– Это не факт. Я всегда могу заявить, что чистосердечное признание делала под дулом пистолета, что настоящая преступница – жена убитого, или же убийство совершили серьезные люди, которые стоят у нее за спиной.

Танька подперла свою голову руками и глухо спросила:

– Наташа, а тебе от всего этого не страшно?

– Страшно, – честно ответила я. – Очень страшно!

– Знаешь, а я бы на такое в жизни не пошла. Получается, что прилетим мы с тобой в Турцию с разницей в два дня, а вернусь я обратно одна. Господи, Наташка, и как нас с тобой угораздило в турок-то так влюбиться? Интересно, как мы с ними жить будем, хорошо или плохо? Говорят, что они такие любвеобильные и ревнивые, что даже к столбу ревнуют. Тяжело нам придется! Они же все такие импульсивные, темпераментные и горячие люди. А ты мусульманство принимать будешь?

– Нет, – покачала я головой. – Зачем оно мне нужно?

– А если тебя об этом муж попросит?

– Да с какой стати он меня будет просить? Колхоз – дело добровольное. У каждого из нас есть право выбора. Турция – это страна контрастов. Рядом с симпатичной турчанкой в юбке выше колена можно увидеть женщину, у которой под паранджой видны только одни глаза.

– Жалко, что я Халила не могу с сынишкой познакомить. Мне кажется, они бы друг другу понравились: даже внешне похожи.

Услышав последние Танькины слова, я слегка и бросила на нее взгляд, полный укора, с трудом удерживая себя, чтобы не высказать свое мнение по данному поводу.

За три дня я несколько раз то складывала свои вещи в чемодан, то вытаскивала их оттуда, потому что никак не могла решить, что же взять с собой. Я никак не могла поверить в то, что уезжаю в Турцию на долгое время и что одному богу известно, когда я теперь вернусь. Поминутно я мысленно возвращалась к своему любимому мужчине, нашей будущей жизни с ним. Мне представился небольшой дом на берегу моря, собственный бассейн, несколько шезлонгов и красивый шатер, в котором мы прячемся от изнуряющей жары. Мама Мустафы готовит нам вкусный обед и постоянно благодарит меня за то, что я подарила ей жизнь. Его родственники по настоящему меня боготворят и с нетерпением ждут, когда же я подарю Мустафе наследника. Я пью турецкий чай и улыбаюсь комплиментам его друзей, которые восхищенно смотрят на меня и говорят: «Какая у тебя красивая русская жена! Как же тебе повезло!» А затем мы садимся обедать и, наслаждаясь вкусными блюдами, смотрим на море. Конечно же иногда Мустафа очень сильно меня ревнует, но я прощаю ему эту слабость, потому что знаю – это у него в крови. Если он посчитает мое платье чересчур откровенным, то я надену его только перед своим мужем: что поделаешь, если Мустафа только сам хочет любоваться мной? А затем я приготовлю родным Мустафы русский борщ и домашние пельмени, ведь у нас же интернациональная семья, а это значит, что мои новые родственники обязательно полюбят русскую кухню.