Мужчина на блюдечке, или Будет всё, как ты захочешь

– Я его не прогоняла. Он сам ушел.

– Значит, рассказала ему все слишком рано.

– Я врать не умею.

– Значит, для тебя не бывает лжи во спасение?

– Я вообще ложь не люблю. Мне, конечно, не жалко ему эти бритвенные принадлежности купить, просто, того гляди, завтра он у меня еще что-нибудь попросит. Напрягает меня это как-то. Я сначала обрадовалась, что мой Халил у меня подарков не просит, денег – тоже. В долги у него никто не попадает, никто не разбивается и не умирает. Он просто меня любит, и все. А тут – на тебе. Ему потребовались бритвенные принадлежности! Вроде мелочь, она мне по карману-то не ударит, а вот по самолюбию – бьет. Правду говорят, что все турецкие мачо похожи друг на друга. Кто-то просит деньги в первый день знакомства под предлогом того, что у него временные трудности, а кто-то – через год, но это уже совсем другие деньги. Наташа, а ты уверена, что у твоего Мустафы мать при смерти и ему нужны деньги на операцию, а то, может быть, он просто обманывает тебя?

– Когда меня на деньги разводят, я чувствую. У него и в самом деле проблемы с матерью. Тут нет никакой разводки. Мустафа почернел от горя, у него у самого уже голова едет. На нем сейчас невероятная ответственность. А что касается бритвенных принадлежностей... Танька, если ты будешь так все близко к сердцу принимать, то долго со своим Халилом не протянешь. Ты же сама надела розовые очки, так и ходи в них спокойно. Не забивай голову пустыми проблемами. Ну и что здесь такого в том, что человек попросил тебя привезти ему бритвенные принадлежности? Я вот не вижу здесь чего-то ужасного.

– Ужасного-то ничего, только вот начинается все с малого.

– Если попросит еще что-то подороже, скажи, что нет денег. Выправишь ситуацию, и не будет к тебе больше никаких вопросов.

– Наталья, ты права. Что-то я сама себе мрачные мысли нагоняю. Завтра же поеду в магазин и куплю ему самые лучшие бритвенные принадлежности. Ведь он же не скупится для меня на свои чувства. Он подарил мне любовь, а это – намного больше, чем какие-нибудь материальные ценности. Я еще никогда в жизни не получала столько мужского внимания, сколько дал мне Халил. Муж, бывало, с работы придет, скажет, что устал, повернется ко мне задницей и спит. А так иногда хотелось дать ему по этой самой заднице и сказать: «Что ж ты, дурак, спишь-то? Рядом с тобой лежит молодая, красивая женщина, а ты как бревно! Хоть бы повернулся и обратил на меня внимание. Где твой мужской интерес? Лежать в кровати с красивой женщиной, повернувшись к ней задницей, – это просто кощунство». У него, видите ли, всегда одна отговорка: я устал. Как будто я дома сижу и отдыхаю. А ведь я устаю ничуть не меньше, чем он, и работаю даже больше его, только я все равно остаюсь женщиной, и мне хочется любви, ласки, взаимопонимания. А ему уже ничего не хочется, он просто перестал меня ценить, и все. Я ему один раз в постели предложила позу поменять, а то мне уже все приелось, так он меня так стыдить начал, просто кошмар! Будто я девица легкого поведения, а ведь я кому предложила поменять позу? Своему мужу, а не постороннему мужику! Так он знаешь, сколько времени это вспоминал и обзывал меня извращенкой.

– Ну и что, с позой-то? – усмехнулась я, допивая свой бокал шампанского.

– Да ничего!

– Не поменял?

– Ни черта. Сразу стал допытываться, кто меня так развратил! Заявил, что он консерватор и ему чужды различные отклонения от нормальной, по его меркам, интимной жизни.

– Дурень он у тебя, а не консерватор, – в сердцах произнесла я и подлила в бокал шампанского.

– Вот и я про то же. Я настолько устала от пассивности мужа, что, как только познакомилась с Халилом, тут же потеряла голову. Халил не консерватор, он экспериментатор. Его не нужно уговаривать, он тебе сам все предложит. Я еще никогда в жизни ни с одним мужчиной так не желала близости, как с Халилом. У нас с ним был не просто секс, а какое-то безумие. Он же целовал меня всю с головы до ног, каждый пальчик на ногах облизал. Я и подумать никогда не могла, что турецкие мачо настолько страстные! Халил подарил мне красивую сказку, и я ее никому не отдам.

– Ну вот, а ты насчет бритвенных принадлежностей разборку устроила!

– Ой, Наташка, сама не знаю, что на меня нашло. Ты-то как сама? Ты не представляешь, как я за тебя переживала.

– Как видишь, все прошло так, как надо. Вот, сижу и пью шампанское. Вечером улетаю к любимому.

– Скажи Мустафе, пусть передаст привет Халилу.

– Хорошо, скажу.

Поговорив еще несколько минут с Татьяной, я договорилась с ней встретиться уже в турецком отеле и снова позвонила Владимиру:

– Вова, ты едешь?

– Тут пробка небольшая, но я скоро буду.

– Я тебя жду.