Мужчина на блюдечке, или Будет всё, как ты захочешь

– Смотрю и ничего сногсшибательного не вижу. Кобель он конченный. Такие, как он, просто не могут жить без новизны ощущений. Тебе не кажется, что ты его слишком идеализировала? Да не переживай ты так, это бывает. Мне он тоже запал в душу. Все пройдет. Просто у тебя головку солнцем нагрело. Солнце здесь с такой силой палит, что мозги плавятся: даже самый обычный турок кажется сказочным принцем. – Девушка улыбнулась. – Знаешь, а мне за твоего кадра счета придут приличные. Пока я в ванной была, он своим бабам столько звонков сделал, что мне дурно стало. Швеция, Германия, и про Российскую Федерацию не забыл... С россиянками-то все понятно. Они ему подарки везут и свои истосковавшиеся по любви тела безвозмездно представляют. Не умеем мы коммерцией заниматься. А вот у немок в этом плане другой подход. Они за свои удовольствия привыкли платить. Вот Мустафа и звонил в Германию для того, чтобы одинокая бабушка-пенсионерка приехала на сеанс турецкой любви и заплатила за это хорошие деньги. Наши-то девчонки платить не умеют. Они все на любовь списывают и в основном что-то по мелочам возят. Правда, иногда, говорят, Мустафа их на новые мобильные телефоны раскручивает, которые в этом же отеле продает. Так что звонков твой пенек-муженек наделал – будь здоров. Если ты его будущая жена, то, может, за него и заплатишь? А то он тут по бабам пошерстил, а мне из своего кармана плати. Если он твой жених, значит – это твои расходы. Привыкай. Чтобы такого мужа содержать, нужно иметь толстый кошелек, потому что его расходы намного превышают твои доходы.

– Что ты на девушку накинулась? – ткнула в бок свою подругу вторая девица. – Девчонки, зачем ругаться? Турки наших баб окучивают, а мы разборки устраиваем! Кому это нужно? Мы должны быть солидарны! Я всегда говорила, что нет у нас чувства патриотизма. Хоть убей – нет.

– Мне обидно, что некоторые не могут снять розовые очки, – прошипела первая. – Замуж, помолвка... и прочая шелуха. У него таких, как ты, знаешь сколько? Каждую неделю к нему табунами девки едут. Нужно проще ко всему относиться, без всяких сентиментальностей. Это не турки нас имеют, а мы их! Мы их как хотим, так и имеем!

– Не стоит меня учить жить, – попыталась я остановить поток нравоучений. – Я уже большая девочка и сама разберусь, как мне жить дальше и в каких очках ходить: в розовых или в черных. Я хотела у тебя спросить, когда именно он у тебя три ночи подряд в номере кувыркался? Как давно это было?

– Да он от меня только сегодня утром ушел. Еще расстроился, что я сегодня улетаю. Если не ошибаюсь, то ему все понравилось.

Услышанное привело меня в шок. Я изменилась в лице и ощутила, что меня бросило в жар.

– Ты это серьезно?

– Ты о чем?

– О том, что он от тебя сегодня утром ушел?

– А что, похоже, что я шучу?

– А ты точно ничего не перепутала? – Я понимала, что задаю дурацкий вопрос, но не могла ничего с собой поделать.

– Да нет. Я пока в здравом уме и в твердой памяти, – усмехнулась девушка. – Ты из меня дуру не делай.

– Девчонки, да прекратите вы ругаться, – никак не унималась вторая. – Было бы из-за кого разбираться, а то из-за обслуги. Они этого не стоят. Мустафа – мужчина видный, темпераментный. Его еще на сто туристок хватит. Пусть он спокойно окучивает наших девушек и хотя бы временно скрашивает томительное женское одиночество. Мы же взрослые люди и должны понимать, что Турция – это одна большая постель, и все мы спим под одним одеялом. Если этот турецкий мачо может дарить такую незабываемую сказку, то и пусть дарит. Его на всех хватит. Девчонки, пользуйтесь им, пока молодые, и не забивайте себе голову.

Поняв, что могу разреветься в любой момент, я повернулась и, ничего не говоря, пошла прочь, потому что каждое слово, произнесенное этими девицами, ранило меня в самое сердце. Увидев, что отдыхающие закончили играть в гочу, я подошла к аниматору Мербеку и, со всей силы его толкнув, процедила сквозь зубы:

– Послушай, ты, абориген, обезьяна с пальмы, говори, где Мустафа, а то я за себя не ручаюсь!

Мербек захлопал ресницами и стал медленно пятиться от меня.

– Наташа, ты чего? Что с тобой происходит? Что случилось?

– Я тебя спрашиваю, где Мустафа?!

– Не знаю... – Он пожал плечами и, отойдя от меня на приличное расстояние, бросился прочь, не забыв при этом покрутить пальцем у виска и с издевкой крикнуть: – Сумасшедшая пьяная русская женщина!

– Да пошел ты, трезвый лживый турецкий мужчина!

Проходя мимо закрытого бассейна, я увидела Танькиного Халила, держащего за руку девушку. Халил восхищался ее красотой и говорил, что он мечтал всю свою жизнь встретить такую прелестницу. Подойдя к девушке, я обратила внимание, что она очень молода и, по всей вероятности, еще учится в школе. Девочка сильно стеснялась и, скорее всего, первый раз в жизни слышала подобные слова от сгорающего от страсти мужчины.

– Меня родители на пляже ждут, – пыталась она выдернуть ладонь из его руки, – я должна идти.

– Я тебя тоже буду ждать. Приходи ко мне на массаж, я буду о тебе думать. Ты богиня! Тебе кто-нибудь говорил о том, что ты необыкновенно красива?