Мужчина на блюдечке, или Будет всё, как ты захочешь

– Я жениться хочу, Наташа. Только не на дешевой русской девке, а на чистой турецкой девушке. Она из очень хорошей семьи.

– Понятно, поэтому ты и трудишься в поте лица, охмуряешь курортниц. Кого на крупную сумму разведешь, а кого – на сумму поменьше. Только вот такая дура, как я, тебе попалась в первый раз. Наверное, такую идиотку вообще тяжело найти – захочешь, не найдешь. Таких, как я, единицы. Можно сказать, что тебе со мной повезло. Тебе теперь и на свадьбу хватит, и на достойную жизнь, если полиция вовремя не возьмет.

– Слушай меня внимательно. – Мустафа, как и прежде, держал меня под прицелом. – Меня зовут Рамазан. Моя рука с пистолетом будет под одеялом. Если ты скажешь хозяйке, кто я такой, то тогда не жди от меня пощады. Тебя ничто не спасет. Скажешь, что мое состояние тяжелое, и сделаешь так, чтобы она вышла из гостиной и занималась своими делами, а ты останешься со мной. Что тебе делать дальше, я скажу. И помни: хоть одно неверное движение, один неправильный шаг – и ты труп. Все поняла?

– Поняла, – ответила я с болью в голосе.

– И давай без лишних эмоций. А то ведь я и разозлиться могу.

– Ты ее ограбить собрался? Ты хоть понимаешь, к кому попал в дом? У нее же муж миллионер, он сотрет тебя с лица земли. Это тебе не русскую девушку на курорте обворовать – это престижный дом турецкого олигарха. За свое воровство ты не только в тюрьму попадешь – за него тебе руки отрубят.

– А с этим я сам разберусь.

В этот момент в коридоре послышался стук каблуков, и в гостиную вошла Вика. Мустафа быстро сунул руку с пистолетом под одеяло и откинулся на подушку.

– Ну как поживает наш больной?

– Плохо, – гробовым голосом ответила я.

– Что значит – плохо?

– Плохо, и все.

– Мне казалось, что он уже идет на поправку. – В голосе Вики слышалось сильное недовольство. Она не понимала, почему я не хочу ей подыгрывать. – Врач определил, что ничего страшного не произошло. Всего лишь ушиб и легкое сотрясение мозга.

– Врачи могут ошибаться. Его состояние ухудшилось, – с трудом выдавила я из себя и испуганно посмотрела на Мустафу.

– С чего ты взяла? Ты же не врач.

– Для того чтобы это определить, необязательно быть врачом. Ему нужен постельный режим.

– А я смотрю, ты в медицине хорошо подкована, – язвительно произнесла Вика и подошла к Мустафе. – А укол ты ему сделала?

– Я отказался от уколов, – нарочито больным голосом произнес Мустафа.

– Что значит – отказался? Ты вообще лечиться собираешься или нет? У меня муж на днях из командировки вернется. Мы же с тобой договорились, что когда он приедет, то тебя уже здесь не будет. А уколы делать нужно. Иначе ты как поправишься? Ты должен выполнять все, что прописал тебе доктор.

– Мне от уколов еще хуже.

Вика наклонилась к Мустафе, чтобы проверить, горячий ли у него лоб. Как только одна ее рука коснулась его лба, другой она вытащила из своего кармана дамский браунинг и приставила его к виску Мустафы.

– Брось свой пистолет на пол... – спокойно сказала она.

– Какой пистолет?

– Ты знаешь какой. Тот, который ты держишь под одеялом. Если в течение ближайших десяти секунд ты этого не делаешь, то я стреляю.

– Но у меня ничего нет, – попытался возразить Мустафа.

– Я считаю до десяти. Раз, два, три...

Не говоря ни слова, Мустафа кинул свой пистолет на пол и попытался приподнять голову, но Вика жестом приказала ему лежать.

– Молодец, Вика. – Я облегченно вздохнула и хотела было подойти к ней, но она бросила на меня испепеляющий взгляд и, отчеканивая каждое свое слово, произнесла:

– Стой на месте и не двигайся. Если ты сделаешь хотя бы шаг, то я направлю пистолет на тебя, можешь не сомневаться. Тут пуль на всех хватит.

– Вика, ты что? Я не хочу тебе зла, – захлопала я ресницами.

– Ты его сообщница. Будет лучше, если будешь стоять, где стояла, и не двигаться, потому что любое лишнее движение может тебе повредить. Ты хорошо меня поняла?

– Вполне, только зря ты так. Никакая я не сообщница. Этот молодой человек, который хотел обворовать тебя, совсем недавно обворовал меня. Он вытащил из моего сейфа в отеле все, что у меня было.

– Ты это в полиции расскажешь. Нормально вы, ребята, работаете! Только вы не там решили гоп-стопом заняться. Тут олигархи живут, они подобного не прощают. Один под машину ко мне бросился, другая под видом журналистки в дом пришла, не имея с собой ни диктофона, ни обычной тетради. Память, видите ли, у нее хорошая! Смех, да и только. Во сне я ей приснилась! Уж больно, ребята, у вас фантазия богатая, но только вот проблемка одна имеется: больно все неправдоподобно вы сочиняете.

В тот момент я была готова провалиться сквозь землю, потому что даже представить себе не могла, как же мне доказать ей, что я не сообщница Мустафы.

– Вика, зря ты так.

– Я слышала все, о чем вы тут говорили: я встала за дверью и узнала много интересного.

– Значит, ты все неправильно поняла или многое не услышала. Если бы ты стояла за дверью и слышала весь разговор с самого начала, то ты бы никогда не назвала меня сообщницей.