Мужчина на все руки

Просто лицо Тома светится, как неоновая вывеска, когда он видит конечный результат. Том впечатлён Чандрой. Он улыбается ей так, будто она является членом клуба. А она такая и есть, чёрт возьми. Бьюсь об заклад, сейчас она на собрании вместе с Томом, выплёвывает название цветов и выглядит худой. У неё прекрасная работа, и она может списать посещение салона в качестве налогового вычета.

У меня же нет работы, и моё единственное достижение – случайный порно-клип.

Я почти выключаю телевизор и впадаю в глубокую депрессию. Но как только поднимаю пульт, Том снова заполняет экран. Я не могу выключить. Не тогда, когда на нём надет пояс с инструментами и обтягивающая футболка. И камера снимает крупным планом, как будто зная, что я здесь, на грани. Хлопок прилипает к его грудным мышцам, когда Том хлопает по непослушному куску дерева. Плохая древесина, плохая. Этот мужчина такой аппетитный. Когда доска принимает свою порцию порки, он наклоняется, чтобы поднять дрель. Упираясь в дерево, он напрягает свои безупречные бицепсы, нажимает на спусковой механизм и …

Начинает сверлить. Снова и снова. Он прижимает большое толстое сверло к дереву и… сверлит его.

- Пресвятая Богородица, - задыхаюсь я, когда его несчастная футболка растягивается, чтобы вместить всю эту рабочую силу. Его большие мужские руки заняты на экране. Я вижу волоски на внешней стороне его руки в высоком разрешении. И я хочу. Чтобы эти руки были на моём теле. Желательно прямо сейчас.

Я опускаюсь на странный диван и стону.

29. Восклицательные Знаки!!! Том

Я одновременно возбуждён и раздражён, а это жёсткое сочетание.

Не помогает и отстойный трафик. Я даже не нахожусь в машине. Я пинаю её в центр города, стараясь не сбить туристов, пока направляюсь в офис моего агента на пятьдесят третьей улице.

- Том! – кричит мой агент, когда я, наконец, добираюсь до её офиса. Как будто я её давно потерявшийся щенок. – Привет, милый! – Она хватает меня и целует в обе щеки.

- Привет, Патриция. – Её сверх-объятие первый признак того, что что-то не так. Она жительница Нью-Йорка до мозга костей – она скорее убьёт тебя за парковочное место, чем поцелует. Кроме того, я готовился к разговору с продюсером моего шоу, но его ещё нет. – А где Самюэль?

Патриция тяжело садится в своё гигантское кожаное кресло и складывает пальцы домиком.

Ой-ой.

- Самюэль не придёт. Сегодня он нам не нужен.

- Не нужен? Я думал, что сегодня мы закончим обсуждение деталей десятого сезона. Если это не так, тогда почему я ещё здесь?

Рука Патриции устремляется к её любимому украшению рабочего стола – крошечная, но точная копия гильотины, используемой для обезглавливания Марии-Антуанетты. Я приобрёл эту вещицу для неё, как инструмент, чтобы обрезать концы сигар, которые она курила.

Погруженная в раздумье, она водит пальцем по рычагу вверх-вниз, и я готовлюсь. – Это очень необычно. Но канал рассматривает возможность твоего увольнения, основываясь на положении о морали в твоём контракте, - медленно произносит она. – Это глупо с их стороны, и я пытаюсь отговорить их от этого.

- Эти ублюдки! – у меня сводит живот, а глаза застилает красная пелена. На полном серьёзе. Например, как «Benjamin Moore’s Vermillion» [13] . – Я не сделал ничего плохого. Заниматься сексом в собственном доме не аморально.

Патриция кивает, её палец обезглавливает ещё несколько невинных французов, прежде чем она складывает руки. – Но в контракте сказано, что тебя могут уволить за негативную рекламу, связанную с твоей личной жизнью. Это не значит, что они смогут тебя уволить, если ты только не на самом деле извращенец.

- Тогда исправь это! – вскипаю я. – Я подписал его в первую очередь потому, что ты одобрила формулировку.

Она вздрагивает. – Мы делаем всё, что можем. Сегодня с утра менеджер Бекки пьёт свой четвёртый экспрессо, а моя команда юристов уже семьдесят два часа подряд изымает бродячие копии этого видео. И мы делаем всё возможное, чтобы продвинуть историю о том, что ты помолвлен и, что ты не извращенец.

Медленно, я разжимаю кулаки, которые сжимал. – Они не могут отстранить меня от десятого сезона за это. Это чушь собачья. – Даже, когда я произношу эти слова, я слышу своё собственное лицемерие. Полчаса назад я затягивал съёмки десятого сезона. Я не хотел, чтобы канал меня торопил. Но то, что они могут уволить меня – не приемлемо.

- Пусть они разбираются со своими проблемами, - отвечает Патриция. – Они собираются запустить несколько тизеров для десятого сезона – снимки старого дома. Фото, где ты здорово выглядишь со своим молотком. – Она фыркает. – Ладно, может и не с молотком. Со шлифовальным станком. В любом случае, они опубликуют твоё лицо и увидят, что произойдёт. Когда не будет ответной реакции от Библейского пояса [14] , они соберутся и наметят сезон.

- Или же они посмотрят на свою подборку передач и поймут, что им всё ещё нужны мои рейтинги, чтобы проталкивать своих рекламодателей.

- Точно, - соглашается она.