Мужчина несбывшейся мечты

— Есть, мой генерал. Действительно нужно подумать, посоветоваться с Масленниковым. А у меня еще тема для общения с матушкой Катериной. Нашел последнюю фотографию ее дочери Инны. Пытался поискать такую девушку в базах моргов и по регистрациям живых. Она ведь была объявлена в розыск, по факту розыск никто не отменял. И тишина.

— Сережа, в моем доме есть человек десять, от которых уехали взрослые дети и годами не дают о себе знать. Они просят меня поискать, а я их посылаю. Нет у меня такого счастья: заниматься ерундой. Может, мне их к тебе направить?

— Не стоит, мой заземленный, протокольный друг. Дело в том, что я всех найду в течение пятнадцати минут, и тогда меня одолеют миллионы. И так, знаешь ли, жестокая востребованность. Все, что мною было сказано выше, это из области интуиции. Щелчок, звоночек, смутная, но значимая тень.

— Продолжай грезить. Как только появится что-то заземленное и протокольное — звони.

Мария

Странная у меня была сегодня встреча. Возвращалась утром из магазина, издалека заметила у ограды нашего дома необычную девушку. Очень высокая, худая в степени истощения, в ярко-зеленом обтягивающем платье и в босоножках на несуразно высоких каблуках. Черные волосы, как рамка вокруг изможденного лица, мрачные черные глаза. Она внимательно смотрела на всех женщин, которые выходили из дома или шли к нему. Взгляд ее уткнулся в меня, и когда мы поравнялись, девушка нервно схватила меня за локоть.

— Вы Мария?

— Да, — я уже догадывалась, кто это.

— А я Земфира. Вы поняли, конечно, кто я. Девушка Степана. Вас узнала по одной семейной фотографии из альбома Степана. Можем где-то поговорить?

— Конечно. Пошли ко мне домой, вместе позавтракаем. Я даже чаю с утра не выпила.

— Боялась сама это предложить. Я теперь почти убийца для вас всех.

— Это преувеличение. Для следствия все в равной мере подозреваемые, пока они не огласят свой окончательный вердикт. Так что мы в равном положении.

Мы пришли в квартиру, Земфира сбросила свои кандалы-босоножки, села в кухне у стола на краешек стула. Чувствовала себя очень скованно, смотрела затравленно.

— Земфира, давай сразу перейдем на «ты». И такой вопрос: не хочешь ли ты глоток вина? Такое впечатление, что ты ночью не спала.

— Да, спасибо. Я давно ночью не сплю, с этим вообще проблема. Снотворное не берет. А сейчас все думаю. Про Степана, про мать, которая почти не ходит из-за болезни Паркинсона, про младшую сестру, которую муж бросил беременной. И про мою тюрьму, из которой я живой не выйду. Так мне кажется. На адвокатов денег нет, а я сама никому и ничего не докажу. Против меня такая прожженная сволочь, как ваша Оксана.

Земфира залпом выпила бокал красного вина, посмотрела на меня извиняющимся взглядом и налила еще один. Я отвернулась к плите, чтобы не смущать ее. Приготовила омлет с сыром и помидорами. Порезала докторской колбасы, сделала тосты из ржаного хлеба. Земфира ела с аппетитом, молча. Подняла на меня глаза и улыбнулась:

— Забыла, когда ела в последний раз. Дома у меня были пачка сухарей и две банки тушенки. Когда закончилось это, не могла заставить себя выйти в магазин. Все думаю, что за мной следят и что все на меня пальцами показывают. Да и тошно одной. Казалось, ничего в горло не полезет.

Она попросила кофе со сливками и сахаром, пересела на кухонный диван, широко зевнула и потянулась всем своим бесконечным телом. Посмотрела на меня доверчиво и сказала:

— А ты красивая. Я еще по фото заметила и удивилась, что ты типа теща. Степан мне объяснил про родителей Кристины. И про вас с Антоном рассказал. И вот я этой ночью вспомнила… Потому и пришла. Мария, тебя же хотели отравить, как Степана, просто не добили. Вот скажи мне честно, это же для меня вопрос жизни и смерти: к тебе Степан никогда не приставал? Это никому из ментов в голову не приходило, но если допустить, что Оксана тебя приревновала к мужу, как меня к Степану, то что получается, а? Раз могла мужа, то могла и тебя?

— Земфира, я тебя очень огорчу, если скажу, что об этом не могло быть и речи? Я с этой парой встречалась за все время брака Кристины считаные разы. Они мне оба не нравились, если тебя это интересует. Нас ничего не могло связывать со Степаном.

— А Кристину очень даже связывает, так? Мне Степан успел сказать, что Оксана и жену брата подсадила на какие-то травы, и его самого пыталась излечить от меня. А вдруг эта психопатка за подругу решила вступиться? Ты не допускаешь?

— Так, Земфира, прежде всего, я не допускаю, что у нас с тобой что-то получится с расследованием. Придумать преступления для всех, кто нам не нравится или беспокоит, — это довольно бессмысленное и травмирующее нас же занятие. Вот потому ты и не спишь по ночам. Следствие могли бы заинтересовать только доказательства, а их нет у тебя.

— Хорошо. А ты что думаешь — кто тебя травил? И кто убил Степана? Есть смысл или нет, но не думать ты не можешь.