Мужчина – подделка (ЛП)

— Сегодня немного суетный вечер, сэр, — отвечает Джеффри, нажав кнопку моего этажа и устремив взгляд в стальные двери. — Мисс Льюис пришла ранее этим вечером, но я сказал ей, что Вас нет.

Зачем Элис было сюда приходить?

— Благодарю, Джеффри. Я позвоню ей чуть позже, — говорю я, выйдя из кабины лифта, когда мы приезжаем на этаж.

Я услышу, как он бубнит прощание, когда уже осторожно вхожу к себе. Уверен, за это Либби меня не полюбит…

— Почти пришли, — шепчу я на выдохе, направляясь к гостевой спальне.

Ногой я толкаю дверь, чтобы открыть ее шире. Когда я вхожу внутрь, то понимаю, что моей домработницы сегодня не было, а мама с сестрой только уехали этим утром. Комната осталась в беспорядке, а простыни не менялись.

Замерев, я пытаюсь подумать, что же делать, когда Либби начинает ворочаться у меня на руках. Она неловко поворачивается, и я ощущаю власть над ее бессилием.

Ей больше некуда пойти, но… Я смотрю на дверь своей спальни.

То, что я хочу сделать, неправильно, но выбора у меня нет. Или это, или она будет спать на диване, а я сомневаюсь, что она поблагодарит меня за это утром: за боли в спине и груди. Ей нужно поспать в кровати.

Ты можешь защитить ее, пока она с тобой.

Нет времени взвешивать за и против. Вместо этого я направляюсь к своей спальне и бережно укладываю Либби в центр моей супербольшой двуспальной кровати. Либби переворачивается на бок и со стоном прячет лицо в подушку, когда я пытаюсь снять с нее леггинсы.

Как только я это делаю, то быстро скидываю свою одежду и натягиваю черные хлопковые пижамные штаны. Выключив свет, я босиком прохожу через комнату и ложусь на другую сторону постели около Либби.

Моей постели.

  

Глава 17

Честно говоря, не знаю, сколько нахожусь в отключке, но когда просыпаюсь, то понимаю, что не хочу, чтобы это заканчивалось. Это между нами ощущается, как в старые времена. Просто быть вместе, не заботясь ни о чем на свете или, по крайней мере, до того момента, пока мне не придется собираться на работу.

Именно тогда, по словам Либби, иллюзия разрушилась. Когда моя работа стала вмешиваться в нашу жизнь. И когда это, в конечном итоге, разрушило нашу жизнь.

Но я не идеален. Учитывая мои стандарты и запросы, знаю, что даже не смогу достигнуть того совершенства, которого жажду. Откровенно говоря, я даже не думаю, что кто-то может.

— М-м-м...

Либби шевелится во сне и прижимается ко мне, ее ноги естественно переплетаются с моими.

Мне, вероятно, стоило бы оттолкнуть ее, но я этого не делаю. Вместо этого я улыбаюсь тому, как она мурлычет напротив, и тому, как ее манящая мягкая кожа обволакивает мое тело, словно гидрокостюм. Ее рука тянется через мой голый торс и обхватывает мое предплечье.

Прямо сейчас я в раю.

Эта женщина заполняет пустоту в моей груди, которая была полой долгое время. Но я знаю, что это только фантазия, и как только она проснется, все будет позабыто. Мы практически заклятые враги, которым предназначено иметь отношения, которые включаются и выключаются. В одну минуту все между нами ощущается великолепно, а в следующую — мы вспоминаем, что нас разделяет.

— Алекс...

Либби начинает бормотать во сне, ее лицо искажено от того, что она видит во сне. Она стонет и отпускает меня, откатываясь на другой край кровати, забирая с собой большую часть пододеяльника.

— Тогда иди на работу, — ворчит она себе под нос прежде, чем ее тихий храп наполняет комнату.

Мои губы дергаются от досады и удовольствия. Даже во сне она все еще злится.

— Либби, — бормочу я, потянувшись и поглаживая ее плечо. — Ты голодна? — Я понимаю, что она беременна и ничего не ела после ресторана прошлым вечером. Ей нужно думать о ребенке и следить за тем, чтобы есть достаточно. — Либби? — снова зову я, но она не просыпается, поэтому я все равно вылезаю из постели и направляюсь на кухню.

Открыв холодильник, я достаю фруктовый салат и кладу несколько кусочков на тарелку. Закончив, я кладу пару кусочков хлеба в тостер и наливаю ей стакан апельсинового сока.

— Что ты делаешь? — слышу я бурчание.

Крутанувшись на месте с не намазанным тостом в руке, я вижу Либби, прислонившуюся к стойке и потирающую глаза. Она замечает тост у меня в руке и ее глаза загораются.

— Я умираю с голоду, — говорит она, забирая его у меня. Она кладет тост на тарелку, хватает нож и начинает намазывать тост маслом. — Сок тоже для меня?

Она не дожидается ответа и берет стакан в другую руку, и направляется к дивану.

Я несколько раз моргаю, рот медленно открывается. Никогда не видел эту ее сторону... никогда. И мне, вроде как, нравится. Она говорила, что больше не собирается мириться с моим дерьмом, и не соврала.

— И тебе доброе утро, — говорю я через комнату, когда она располагается и включает телевизор. — И не волнуйся, я наполню новый стакан сока и поджарю еще тост.

— Изумительно. — Она машет стаканом с соком в знак признательности. — Пока ты там, захвати миску с фруктами.

Мой придирчивый ответ выходит полным сарказма:

— Что-то еще?

Она не отвечает.

Буквально... игнорирует меня.