Мужчина с огнестрелом (СИ)

— Ой, — пискнула лучница, — Это не та…. такой не должно быть! С такими… только Мастера…. Меня тут не должно было быть, сейчас твоя очередь! Я просто задержа…

— Ну охренеть теперь, — мрачно констатировала я, оглядываясь туда, где за ограничивающим куполом забегали и засуетились преподы, судьи и прочие болельщики. Вон, кажется, Ириска вдарила по силовому полю здоровенной косой… купол лениво мигнул в месте удара и остался стоять. Ни фига себе, кто его так укрепил?! Хотя пофиг, и так ясно, подмоги не будет.

Мне показалось, или там, в толпе, мелькнуло совершенно белое лицо Макса? Наверняка показалось… или он пришел за новое свое Оружие поболеть? К черту.

— Ты, опытная луковица, говори, что делать, пока нас не сожрали! — рявкнула я на замершую парализованным сусликом соперницу, схватила ее за плечо и как следует тряхнула, оттаскивая себе за спину.

— Оружие не может само сражаться с тварями выше седьмого ранга, — затряслась девчонка, — у нас… мы не способны…

— У нас почти полный хран! — зло выдала я, уже понимая, что толку с этой дуры, как с козла молока. — И еще один твой! Если ты его не прое… потратила зря!

— Если бы можно было сражаться только хранами, думаешь, мы бегали бы за Мастерами!? — уже практически ревела девчонка, мелко трясясь и отступая все дальше. Вместе со своим храном скверны, идиотка.

— Мы не можем сами! — продолжала пищать она. — Мастер, он скверну меняет! Поляризует! А нашей эта гадина только подкормится и станет больше! И выпьет на-ас…

— Значит, бить надо не гадину, — зло рыкнула я, в два шага догоняя соплюху и выдирая из ее ослабевших рук гнездо с кристаллами. Слава богу, этот склизкий монстр пока только ревел и шлепал щупальцами по земле, а к нам полз довольно медленно, просто неумолимо прижимал к куполу и окружал зелеными тошнотными змеями. Тоже понимал, что нам некуда деться? Дурацкие правила — типа никто не может вмешаться в поединок и потому ставят такой барьер, что из пушки не пробить. Или кто-то, выпустивший неправильную дрянь на нас… на меня, и об этом позаботился?!

— Да не реви, дура, пока меня жрать будет, тебя не успеет, — грубо пнув луковицу коленкой под зад, я придала ей направление туда, где от монстра было дальше всего. Обернулась, оценила, сколько у меня времени… нисколько. Ну, значит…

Скверна из обоих хранов потекла в меня стремительным потоком, мне даже показалось, что я вижу, как расправляются, раскрываются каналы, становясь чуть ли не тоннелями. Еще чуть-чуть… нет, я не лопну… еще….

НННА!!!

Я сосредоточилась и влепила по куполу чуть в стороне от столпившихся «спасателей» всей собранной скверной, и еще успела с радостью увидеть, как тот пошел волнами и погас. И почти одновременно с этим толстое зеленое щупальце стремительно пронеслось через оставшиеся метры и с неимоверной силой ударило меня в спину… и все исчезло. Кроме голосов.

«Азарова, ты отчислена! Азарова, ты никто! Приютская! Заучка-в попе-ручка! Деревянная кукла!»

— Юлия!

«Спину держи, кому сказала! Не смей реветь! Всем больно!»

— Юлия! Юля!!! Очнись, чудовище ты вилорогое! Где твоё упрямство? Не смей мне тут дохнуть! Ржа! Выпила мне все нервы, перевернула всю жизнь с ног на голову и теперь в кусты?!

Этот голос был ближе остальных. Да что там ближе, он орал так, что заглушил все. И его обладатель тряс меня, тряс…

— Пере… стань… у меня… голова… оторвется!

— И пусть отрывается, она тебе нахрен, видимо, не нужна! С какой ржи ты полезла в этот поединок?

— Макс? — я попыталась приподнять свинцовые веки, но сил на это не было. Кажется, я выплеснула на купол не только скверну из хранов, но и из себя самой…

— А кому ты ещё здесь сдалась-то, ржа космическая!

— Сам дурак, — я вспомнила про его утренний разговор с родителями и разозлилась. От злости, кажется, даже сил прибавилось, и я смогла открыть глаза. И разглядеть над собой серо-белое, как простыня в приютском лагере, лицо Мастера.

— Тц, раз огрызаешься, значит, все в порядке, — он вдруг замотал головой и рукавом вытер пот со лба. — Я сам тебя прибью… потом… — Максова рука заученным движением потянулась за сигаретой. — Ржа… закончились же.

Максимиллиан

Мысли роились и жужжали в голове, как рой диких пчёл, не давая выстроить себя в единую линию, структурировать, упорядочить… Ржа, и почему привычный допинг закончился в такое неудобное время!? Меня бросало то в холод от осознания, что с дурехой может произойти, то в жар и злость от понимания, что эта… эта молчала, как фыр на насесте, а сама решила за меня конкурс устраивать!

Я уже отвык так дергаться. Словно кипящим маслом по натянутым нервам. Нити вероятностей и понимания рвались и путались. Хоть как-то, усаживаясь на «почетное» место главного приза, я пытался привести все в порядок.