«Без сомнения, Господь хочет сегодня позабавиться над Своим рабом», — подумал отец Эспиноса.
Он протянул руку и взял розу. Да, то была одна из роз, цветущих в саду сантьягского монастыря, где он их и видел. Тот же цвет, та же форма, тот же аромат.
Молча вышли из кельи мужчина и монах. Монах нес розу, зажав ее в руке, и ощущал свежесть ее крас-ных лепестков. Роза была только что сорвана. Для монаха окончились все размышления, сомнения и печаль. Над всем властвовало впечатление от случившегося, и чувство смущения и уныния заполонило его сердце.
Неожиданно он заметил, что мужчина хромает.
— Почему ты хромаешь? — спросил отец Эспи-носа.
— Роза росла не под самой стеной. Мне пришлось упереться ногой в розовый куст, чтобы ее сорвать, и шип вонзился мне в пятку.
Тут отец Эспиноса победно вскричал:
— А! Все это только иллюзия! Не был ты в саду у монахинь-кларис, не поранил там ногу шипом. Это я вонзил тебе в ногу бритву, вот и болит у тебя нога. Ну-ка подними!
Мужчина поднял ногу, и священник, ухватившись за ручку бритвы, вытащил ее.
— Видишь? Ни шипа, ни розового куста. Все иллюзии.
Но мужчина сказал:
— А роза, которую вы держите в руке, — это тоже иллюзия?
Через три дня закончилась миссионерская неделя и монахи-капуцины покинули Осорно. И снова отправились они в путь по дорогам сельвы. Обнялись, расцеловались и — в разные стороны. Каждый поехал своей дорогой.
Отец Эспиноса возвращался в Вальдивию. Но теперь уже он был не один. Подле него ехал на коне сумрачный, молчаливый мужчина с черными сверкающими глазами.
То был мужчина с розой.