Мужчина с самыми красивыми глазами

Мысли плыли, плыли – лёгкие, воздушные, как и облака внизу, под крылом самолёта. Света залюбовалась небом – какое оно бескрайнее, зовущее, пронзительно голубое! Всю жизнь мечтала о платье именно вот такого, небесного цвета… Вспомнились сапфиры бабушки Наташи – она иногда доставала их из драгоценной шкатулки, и они сверкали в солнечных лучах, переливались всеми оттенками глубокого, синего неба. Удивительно красиво! Но это бесконечное небо, отразившееся сейчас в её голубых глазах, было прекраснее всех драгоценностей на свете.

«Ничего, в Москве отосплюсь и успокоюсь. И об Артёме думать не буду… не буду…»

Небесная лазурь, напитанная солнцем, слепила глаза, пришлось смежить ресницы. Небо лилось потоками, ускользало к горизонту, выгнутому дугой. Веки отяжелели. Всё труднее становилось вглядываться в безмятежную воздушную глубину. Света и не заметила, как сонливость навалилась мягким облаком, увлекла за собой в безмолвие – туда, где отдыхает душа и тело.

Москва встретила ласково – солнцем и радостным многоголосьем. Безостановочно взлетали и садились самолёты, наполняя воздух оглушительным гулом, от которого вибрировало пространство. Аэропорт гудел многотысячной толпой, деловито спешащей во все стороны, громыхая чемоданами. На секунду Света запаниковала – а что, если её не встретят? Где выход? Куда идти? Как добираться до города? Так легко потеряться в этом людском муравейнике!

Но тут же взяла себя в руки и позволила потоку пассажиров со своего рейса увлечь её в зал прилёта, заполненному толпой встречающих. Те всматривались в лица, выкрикивали что-то, тыкали в прибывших бесчисленными табличками с именами и названиями компаний.

Люди узнавали своих, раздавались восторженные возгласы, повсюду царила радость встреч, приправленная поцелуями, объятиями, цветами. Прибывших быстро разбирали. Счастливчиков увлекали к выходу, где их ждала забота, домашнее тепло и воссоединение с близкими.

А Свету пока никто не окликал. И она своего имени нигде не видела. Названия компании тоже не видно.

«Так, надо напрячь зрение. Где-то должно быть про меня».

Света уже в пятый раз обегала взглядом сильно поредевшие таблички, но нет. По-прежнему, ни "Сияния Арктики", ни «Светланы Звягинцевой».

Понемногу, её начало охватывать отчаяние. Неужели про неё забыли? Бросили здесь, в этом бездушном миллионнике совсем одну? Опять придётся мобилизоваться и как-то выкарабкиваться самой? Да нет, не может быть… и она снова всматривалась в имена, и по-прежнему не находила себя. Вот здрасьте-приехали…

Москва внезапно стала казаться равнодушной, даже враждебной. Вся ласковость моментально испарилась. Конечно, после такого холодного приёма…

«Ну блинский-то блин! Ладно, только без паники. Прорвёмся».

Девушка уже не так уверенно отбивалась от наседающих таксистов. Почти совсем потеряв надежду, она на всякий случай ещё раз осмотрела встречавших, и тут до неё дошло:

«Вот дура! Название соучредителя! На табличке должно быть Morgan Union, а не "Сияние Арктики"!»

С досады она чуть по лбу себя не стукнула. Хорошо, что руки заняты.

Вот же, вот она – сверкающая, большая, самая прекрасная табличка на свете! И так крупно выведено ярко красным —

MORGAN UNION

«Видимо, как раз для таких тупиц, как я!»

Света готова была рыдать и смеяться от счастья. Аллилуйя! В три прыжка подскочила к высокому, статному спасителю, терпеливо держащему табличку высоко над головой.

– ЗДРАВСТВУЙТЕ! – крикнула на радостях так, что чуть сама не оглохла.

– Здравствуйте-здравствуйте. – Спокойно ответил мужчина, с облегчением опуская табличку и окидывая Свету внимательным взглядом. – Светлана Николаевна Звягинцева?

– Да, она самая! Простите, не сразу вас заметила.

– Я уж думал, не прилетели. Руки затекли, пока дождался. – Мужчина свернул плакат, встряхнул руками.

– Извините. Я не сразу сообразила, что на табличке название учредителя. "Сияние Арктики" искала.

– Ну, ничего страшного. Главное, нашлись всё-таки. Меня зовут Владимир Николаевич, водитель. Буду вас возить, пока вы в командировке.

В говоре мужчины слышалось лёгкое московское «аканье», но оно не резало слух и даже казалось каким-то уютным. Всем обликом своим водитель напомнил ей старенького Виталия Александровича – их офисного шофёра, только этот помоложе, повыше и одет в строгий костюм, а не брюки и свитер.

Видимо, все директорские водители излучают некую ауру уверенности и спокойствия, без которой на такой нервной работе не продержаться. По крайней мере, Светлана физически ощутила, как сразу успокоилась, даже сердце стало биться ровнее. Её словно взяли под крыло и окутали заботой – от этого сразу стало тепло. Москва снова показалась ласковой и приветливой.

Да и как может быть иначе, когда вокруг – такой простор и красота? Только сейчас она хорошенько осмотрелась и восхитилась грандиозностью терминала, его высоченными потолками и панорамными окнами. А шумная толпа перестала пугать, наоборот ей передалось всеобщее возбуждение, сердце радостно затрепетало.

«Я в Москве! И буду жить здесь целый месяц! Йес!»

– Ну что, багаж надо получать?