Мужчина с татуировкой

– Отпусти, – хотела крикнуть я, но голос пропал, и звук застрял в горле. Получилось очень тихо.

– Что? – спросил он.

– Отпусти, отпусти, отпусти меня ублюдок, – хриплый крик все же вырвался наружу.

Я забрыкалась в его руках, но адская боль сковала меня, и я снова обмякла в его крепком захвате.

– Это он. Женщина, это он. Он напал на меня. Это он – убийца, – я подняла руку и попыталась показать пальцем на него.

– Ты что несешь, дура? – я не видела лица парня, только слышала его низкий тембр.

– Кто он, девушка? Что вы говорите, – женщина в белом халате подлетела ко мне и заглянула в глаза.

– Она в бреду, – шикнул парень и слегка ослабил хватку. Я уже обрадовалась, что сейчас он меня отпустит. Но нет. Он не собирался этого делать.

– Это он напал на меня. Это он, – тихо почти беззвучно проскрипел мой голос, и я упала в пропасть. Я снова потеряла сознание.

Темно, больно и мокро. Я вся мокрая, особенно живот. Почему я не могу открыть глаза? Где Лизка? Где мама? Где я?

* * *

Очнулась я уже в палате после операции. Я слышала, что мама сидит рядом и плачет. Сердце больно сжималось от осознания того, как много я принесла маме разочарования и горя.

– Прости мам, не плач, – тихо пробормотала я, приоткрывая глаза.

– Дочка, – вскрикнула мама. – Доченька, моя родная. Господи – живая. Милая моя, родная.

Мама подскочила ко мне, крепко обняла и поцеловала в обе щеки. В груди защемило от душевной боли, а глаза намокли от непролитых слез.

– Прости, мамуль, я была паршивой дочкой.

– За что? Ты не виновата. Его арестовали. Того кто напал. Не бойся, все будет хорошо. Теперь я тебя никуда не отпущу. Ни на шаг.

– Я и сама ни куда больше не пойду. Мам, а Лизка как?

– А что Лизка твоя? С ней хорошо все. Это она скорую и полицию вызвала.

Мама вновь зарыдала и обняла меня. Я не сдержалась и тоже заплакала.

Потом пришел папа. От него то я и получила выговор и наказание в виде отсутствия гулянок на протяжении месяца. Я совсем не расстроилась, так как теперь вообще боялась куда-либо выходить. Пожалуй, это будет первый раз в жизни, когда я по доброй воле сама останусь под домашним арестом.

Через трое суток ко мне пришел следователь Леонид Григорьевич и попросил дать показания. Я все рассказала, как было. Про нападение, про того парня, про татуировку. Усатый дяденька в форме долго мучил меня, наверное, целый час, а потом его попросили уйти. Состояние мое было ещё не очень хорошее.

Так я узнала, что возбуждённо уголовное дело, и теперь идёт расследование. Всех свидетелей активно допрашивают.

Леонид Григорьевич вернулся через пару дней и снова допрашивал меня. Я в который раз все ему рассказала. Следователь записывал за мной каждое слово. В этот раз он попросил приехать в участок и опознать того, кто на меня напал. Я отказалась и сказала, что не смогу его узнать, ведь лица бандита я не видела, только татуировку.

В третий раз Леонид Григорьевич явился уже перед самой выпиской и показал мне фотографию татуировки. При одном взгляде на фото меня затошнило. Лоб покрылся испариной, и мне стало не по себе. Картинки той ночи были ещё свежими в памяти, и сейчас терзали мою душу.

– Вы уверенны, что это она?

– Конечно она. Теперь я узнаю ее из миллиона татушек, – тихо пролепетала я и протянула следователю снимок.

– То есть, эта татуировка была на руке у нападающего?

– Да. Это она, – кивнула я устало головой.

Мне уже если честно надоело ему все рассказывать по сто раз. Но я понимала, что без допроса не обойтись, и продолжала вяло отвечать на многочисленные вопросы.

– Ясно. Хорошо. Больше не буду вас задерживать. Пока на этом все. Если вдруг что-то вспомните еще – то сразу мне звоните. Номер мой у вас есть.

– Постойте. А тот бандит? Его посадят?

– Конечно. Если докажем его виновность. Он не признается в содеянном. Ну это и понятно. Кто ж признается? Будем колоть его.

– А как хоть зовут его?

– Константин.

– Ааа… Спасибо.

– Ну все, теперь увидимся только в суде. Ждите повестку. На связи.

После этого разговора следователь больше не приходил.

На следующий день меня выписали. Дома я пыталась все забыть как страшный сон и больше не вспоминать об этом.

Расследование шло, и вскоре пришла повестка на первое слушанье по моему делу. Мне нужно было явиться в суд в качестве пострадавшей стороны.

Папа, заметив мое волнение и страх, решил, что мне не следует там появляться, чтобы не травмировать мою психику ещё раз. Поэтому он предложил написать отказ. Так мы и сделали, я написала заявление о том, что не хочу присутствовать в суде.

Все прошло без меня, а вскоре я узнала, что бандита арестовали. В семье мы больше не обсуждали этот случай и старались делать вид, что ничего и не было.

Теперь мне ничего не угрожало, да и месяц наказания давно прошел. Но я упорно продолжала сидеть дома в четырех стенах. На улицу теперь выходила только с мамой. Мне почему-то казалось, что меня везде подстерегают опасности.

Лето прошло. С Лизой после того случая, мы больше не виделись. Она просто не брала трубку и избегала меня. Она не приходила ко мне в гости, ну и я естественно тоже. Так наши пути разошлись.