Мужчина & Женщина

Она на ходу бросила письмо в почтовый ящик и, снова взяв ребенка за руку, свернула на соседнюю улицу. Между тем на главной улице становилось все оживленнее. Голубой автобус медленно подходил к остановке, и дети со школьными сумками устремились за ним. Перед одним из домов какая-то женщина уже выколачивала ковры, наверху было вывешено на проветривание постельное белье. Тут и там из открытых окон слышалось гудение пылесосов.

Сдав ребенка у пестро раскрашенной двери детского сада, женщина вошла в большое, просторное здание. В раздевалке, уставленной блестящими металлическими шкафчиками, она переоделась: натянула белую юбку, белую с голубыми полосками блузку, повязала белый передник. Теперь она берет две заколки и прикрепляет к волосам четырехугольный накрахмаленный чепец, потом прикалывает на грудь брошку с красным крестиком. Она смотрится в зеркало, но на самом деле не столько рассматривает себя, сколько размышляет:

Ведь Мюрад мне вовсе не нужен. Зачем же я посылаю ему это письмо?

Женщина смеется, и ее зубы сверкают в зеркале.

Зеленые шапки акаций у входа в детский сад! Потешная рожица Альмут в момент прощания!

Потом лицо женщины становится серьезным, она выходит из гардероба и через множество коридоров и лестничных площадок идет на свое рабочее место. Одни пациенты ждут в приемном покое, других санитары провозят мимо в колясках или проносят на носилках — она ни на кого не обращает внимания. Только один раз взгляд ее останавливается на лице больной, находящейся в бессознательном состоянии, которая что-то невнятно бормочет, вытянувшись на своей кровати. Ее голова обмотана бинтом.

Солнечный свет, падающий из окна, рисует узоры на полу коридора.

В почти пустом поезде Мюрад свел знакомство с человеком, который тоже путешествовал в одиночку.

Что представляют собой такие поезда? — Купейные вагоны, чего только не повидавшие на своем веку, совершенно пусты. Иногда краешек занавески выбьется наружу из приоткрытого окна и затрепещет на ветру. Пустые банки из-под напитков постукивают в ящиках для мусора. Высохшая лужица: коричневая, потрескавшаяся пленка. И вот вышагивает по вагонам этот самый пассажир, чье тело лишь бесплотный воздух, чья голова — сплошной гул, чья душа — смрад, и смотрит на свисающие головы тех, кто дышит.

Это был один из тех поездов, которые, даже если они собираются пересечь чуть ли не весь континент, все равно делают остановки на всех станциях подряд, и на которых ездят только те, у кого много времени или мало денег. У Мюрада было много времени, а у человека, с которым он познакомился, — мало денег; пожилой мужчина в сильно поношенном воскресном костюме. Он ехал к своим внукам, которые жили в городе, далеко от него. В самом начале разговора он произнес фразу, задевшую Мюрада за живое: любовь — это сказка; в сказке все возможно, нет ничего невозможного. — Потом эти слова заставили, конечно, Мюрада засмеяться, они заключали в себе второй, жестокий смысл, мужчиной, очевидно, не замеченный.

Мужчина сидел напротив, поставив чемодан на пол и зажав его ногами. Мюрад хотел помочь ему поднять чемодан в багажную сетку, но мужчина отклонил его предложение: может быть, Мюрад вызывал у него недоверие.

Мюрад по порядку, одну за другой, опустошал свои маленькие бутылочки со шнапсом. Когда коробка опустела, он сказал себе — теперь все — и выбросил ее из поезда.

Мужчина сказал:

Вам надо бы бросить пить!

Я так и сделаю, ответил Мюрад.

Раньше мужчина — трудно было предположить это, глядя на него — ходил в море:

Я был коком на танкере из Кобе, сказал он, и в подтверждение своих слов показал Мюраду попугая, который был вытатуирован у него на руке. Ему пришлось расправить кожу, чтобы Мюрад смог увидеть татуировку.

Я сделал это для одной женщины, сказал он: Только она и я знали, чтó означает эта пташка.

Он засмеялся.

Да, та пташка крепко свела меня тогда с ума, но мне это было в радость. В конце концов я женился на другой.

Мюрад сидел откинувшись, полуприкрыв глаза. Ему снился сон. Он видел перед собой рыжеволосую принцессу с обручем, которая дрессировала морского льва. Он видел черное зеркало и перед ним клетку с попугаем. Он видел желтые как масло шары дынь и нож!

У меня было два сына, сказал мужчина. Один умер. У другого жена и трое детей.

И к ним-то Вы теперь и едете, заключил Мюрад.

Позже, когда мужчина сошел, Мюрад принялся ходить взад-вперед по проходу, чтобы размять ноги. Жадно заглядывал он в каждое купе, мимо которого проходил, хотя отовсюду на него смотрела только пустота.