Мужчины и женщины существуют

Только через неделю об утечке секретного документа доложили наверх — до этого вяло проверяли подлинность бумаги. Все подразделения Администрации отказывались признать, что в недрах ведомства разрабатывался такой сценарий раздела политической и экономической власти. Еще дней десять ушло на то, чтобы определиться, кто этим делом будет заниматься и, вообще, надо ли узнавать источник или лучше и проще — забыть. И забыли бы, если бы в начале декабря, когда Москва начала готовиться к Новому году, а в витринах запестрели рекламы распродаж с утомительно радостной улыбкой Деда Мороза, в Лондоне не была почти полностью перепечатана сценарная разработка с указанием фамилий авторов и их впечатляющими номенклатурными биографиями. Материал получился громкий. Не менее громкое обсуждение прокатилось по основным мировым СМИ. Обсуждали и сам проект, и последствия его реализации — дров в костер Хирсанов подбросил вдоволь. “Новый политический проект — власть снова берет КГБ”; “Дело закрывается — новый раздел власти в России”; “Нервные судороги обанкротившегося режима”; “Институализация коррумпированной системы”; “Чистый лист новой российской политики будет писаться кровью”; “С первого апреля приказано не воровать”; “А денежки теперь врозь” — заголовки статей в ведущих газетах и журналах мира были броскими и запоминающимися. Последовало опровержение от МИДа, в том смысле, что эта чья-то разработка, состряпанная в духе холодной войны, специально сделанная, чтобы опорочить демократические завоевания России, которая интенсивно борется с коррупцией во всех эшелонах власти. Хирсанова и его соавторов решено было не увольнять, иначе это только подтверждало бы реальность разработки проекта в стенах Администрации, их негласно отстранили от работы, сменили форму допуска, и возможность попасть на президентский этаж у Хирсанова пропала, кажется, уже навсегда. Он не винил Тулупову ни в чем, потому что был уверен, что документ отловили владельцы сайта или даже сами фээсбэшники, нашли его в Сети и сами перепродали на Запад за большие деньги. Пара часов, что он был в компьютере у библиотекаря, ничего не могла решить, думал он.

Один раз за время служебной проверки его вызвали в первый отдел. С ним уважительно разговаривали, он написал объяснительную записку, что ничего не знает, его имя использовали. Но больше ничего не происходило, время теперь застыло, и могло показаться, что ему теперь снова возвращается прежний размеренный ход. Хирсанов пытался выяснить по доступным каналам, что его ждет, но в одном тесном коридоре Старой площади ему посоветовали “не суетиться, не привлекать к себе внимания, сидеть и ждать — ему все скажут в свое время”.

Хирсанов почти не выходил дома, ухаживал за женой, думал о жизни и, как ни странно, в светлых тонах. В очередном пересказе своего жизненного пути, этот миф он готовил сам для себя, выходило, что он счастливый человек, да, он мог бы добиться большего, но он — добр, морален, открыт для людей, и поэтому не получилось оказаться на самом верху, хотя и то, что он имеет теперь, — немало. Конечно, он уйдет из Администрации, но игра не окончена, у него есть влиятельные друзья, которые, как только прекратится опала, вернутся, его не оставят, наконец, есть накопления, есть связи и знание того, как принимаются решения там. В итоге он пришел к формуле, которая его окончательно успокоила: для политика опала — это позитивное состояние, время накопления энергии и, вообще, кто знает все?

Наверное, так бы и было — скандал постепенно утихал. Службе безопасности не хотелось заниматься бесперспективным делом с информационной утечкой: одна головная боль и никакого интереса — ни звезды, ни денег. Но неожиданно в Италии, на пресс-конференции российского президента, какая-то истеричная журналистка, сразу видно, что феминистка, — Хирсанов это сам видел по SNN, напористо и визгливо спросила: “Как можно иметь дело с Россией, если она насквозь пронизана семейственностью и коррупцией; вы считаете реализуемым недавно опубликованный в западных СМИ план разведения мостов?” Президент дипломатично парировал выпад, что называется, открестился, но после, выходя из зала, буквально прошипел своему помощнику: “Разберитесь с этими пидарами, я не хочу больше слышать ни о каких мостах — никому не должно быть повадно…”.

В тот же день создали оперативную группу из трех человек, полковника и двух молоденьких лейтенантов — обсудили и наметили. А через три часа лейтенант с простой чекистской фамилией Савилов, потому что он представлял династию в третьем поколении и гордился этим, доложил руководителю расследования: