Мужчины любят грешниц

– Колдун? – Казимир выронил вилку, и мы оба вздрогнули. – Черт! Ты уверен? Может, показалось? Откуда ты знаешь? Где ты его видел?

Было видно, что известие задело брата.

– Не уверен. В «Белой сове». Мы сидели с Лешей Добродеевым – он-то его и высмотрел.

– Ты с ним говорил?

– Я к нему даже не подошел. Там было полно народу, я теперь уже и не уверен. Может, обознался.

– Да… – протянул Казимир, испытующе глядя на меня, и я видел, что он не знает, как реагировать на неожиданное известие и что сказать. – Неужели он решился появиться снова…

– Не бери в голову. Вряд ли это он. Я и не рассмотрел толком. Мало ли таких…

Мы молча смотрели друг на друга. Мало ли таких? В том-то и дело, что мало. А еще вернее – таких, как Колдун, больше нет…

Глава 3 Еще не вечер

Миша позвонил и сказал, что взял билеты на десять на нового агента ноль-ноль семь, а перед кино можно заскочить куда-нибудь перекусить и погулять. Он будет ждать меня в девять – немного поздно, но раньше никак: у него важная деловая встреча.

Погодка – чудо! Просто не верится, что осень на подходе. Лето! Только темнеет раньше. И в воздухе уже пахнет грибами. Кстати, о грибах. В воскресенье можно поехать в лес – Миша говорит, грибов полно. И первые желтые и красные листья. И рябина уже краснеет. Миша отличный парень, зовет меня замуж. Мама говорит, иди, он ей нравится. У Миши свой магазин «Художественное стекло», где продаются еще и зеркала, то и другое разноцветное, с блестящим напылением и узорами, для простого и невзыскательного потребителя. Сейчас все строятся или делают ремонт, и Мишин магазин процветает.

Я еще ничего не решила, хотя в глубине души не представляю себе никого другого на месте Миши. Он надежный. Мы даже строим планы на будущее – куда поехать, какую машину купить вместо его старой «Тойоты»… и дети, конечно. Миша хочет двоих. Мама говорит, что мне повезло с ним – народ сейчас несерьезный, легкий, погулять – да, а семью заводить не спешит.

Перекусим в кафе, посидим в кино, заедем к Мише. Он достанет ликер и яблоки. Свою любимую антоновку. И так далее. Я даже знаю, что он скажет или сделает. Миша предсказуем и не может никого потрясти неожиданным словом или поступком. Он вообще говорит мало. Что и хорошо и плохо. Миша отлично считает деньги, осторожен в бизнесе, экономен в быту. Из него получится отличный семьянин. Он меня любит. Это счастье быть женой такого человека. Мама говорит, глупая, не понимаешь своего счастья! Мой отец ушел, когда мне было четыре… ладно, это старая история. Счастье. А что такое счастье? Миг или состояние? Ослепительная радость, восторг, буря и все такое? Не знаю. Если честно… очень-очень честно, то ничего такого я почему-то не испытываю. Ни ослепительной радости, ни восторга, а только благодарность за то, что Миша рассмотрел меня, выбрал, полюбил, хотя вокруг столько красивых женщин… И крамольная мысль накатывает – неужели это все? Где-то проходит красивая, как в книжке, жизнь, не жизнь, а праздник, где мужчины в смокингах, а женщины в вечерних платьях. Любовь, ревность, страсти, и никогда не знаешь, что будет завтра…

Знаю, знаю! То книжки, а это жизнь. Две большие разницы. Выходи замуж за Мишу и читай книги про агента ноль-ноль семь…

Уборщица Клавдия Кирилловна, Кирилловна для своих, со стуком поставила ведро на пол, и я вздрогнула. Она оперлась на швабру. Посмотрела неодобрительно:

– Ты еще тут, полунощница? А ну, давай, марш домой! Моду взяли сидеть по ночам. Чего сидишь?

Кирилловна – глас народа, последние городские новости и народный суд в последней инстанции.

– Павлика еще не забрали, Клавдия Кирилловна. Вот и сижу.

– Опять? – всплеснула руками добрая женщина. – Опять эта шалава, прости господи, про ребенка забыла? И откуда только такие берутся?

Я покосилась на мальчика, тихо игравшего в углу.

– Ничего, я посижу.

– Да это ж сколько можно? Это что же делается такое, люди добрые?

Вроде сочувствует, но лучше бы молчала. От ее противного голоса мурашки бегут по спине. Павлик поднял голову, посмотрел на меня. Я кивнула: все, мол, хорошо. И он снова уткнулся в игрушки.