Элис и Эндрю были друзьями много лет. Они входили в один круг общения и регулярно виделись. Ладили они неплохо. Между ними, несомненно, существовала симпатия, но ни разу не получалось так, чтобы оба были свободны одновременно. Так что чувства, которые они втайне питали друг к другу, оставались невысказанными.
И вот настал момент, когда оба оказались одиночками. Элис рассталась со своим давним бойфрендом на полтора года раньше и наслаждалась свободой, когда закончился роман у Эндрю.
Внезапно ситуация изменилась, и невысказанное взаимное влечение стало высказанным. Кто первым озвучил свои чувства, неважно (на самом деле, я и сам этого не знаю). Важно то, что это случилось.
И что же произошло дальше? Взорвалась ли в их жизни бомба страстей, оставляя только обугленные эмоциональные обломки, подобно крушению самолета или еще чему-нибудь столь же драматическому и опустошительному?
Нет.
Ничего подобного.
На том этапе их жизни, когда все происходило (под тридцать и чуть за тридцать), оба они были людьми достаточно зрелыми и мудрыми, чтобы не попасть в капкан и не позволить плотской страсти возобладать над логикой. Оба были глубоко неравнодушны друг к другу и считали, что их сильные чувства могут стать чем-то серьезным. Но Эндрю проявлял осторожность, поскольку только что пережил разрыв. Он не хотел, чтобы Элис стала для него «сексуальной отдушиной», поскольку слишком любил и уважал ее для этого. И Элис беспокоилась по той же самой причине, потому что все знала о недавно завершившихся отношениях Эндрю.
Элис и Эндрю были честны друг с другом и очень откровенно обсудили ситуацию. Он, помимо прочего, сказал, что хотя его чувства к ней кажутся серьезными и он всей душой ощущает, что Элис совершенно особенная, он не может быть уверен, что восприятие им собственных эмоций не искажено недавним расставанием.
Элис понимала, насколько опасно ее положение. Но они проводили много времени вдвоем, отдельно от друзей, как пара, хотя и не спали вместе. Они просто не могли удержаться. Элис начала все сильнее и сильнее влюбляться в Эндрю (это было неизбежно). И через месяц или около того сказала ему, что так больше продолжаться не может, если она не поймет, есть ли хоть какой-то шанс, что они когда-нибудь будут вместе. Элис решила, что ей необходимо обезопасить себя. И сказала Эндрю, что не хочет встречаться с ним по меньшей мере месяц.
Рад сказать, что Эндрю отреагировал на ее слова не так, как реагирует мужчина незрелый, которому достаточно сказать, что он чего-то не получит, чтобы он тут же решил, что именно этого ему и не хватает для счастья. Наоборот, он проявил уважение к ее пожеланиям и самоустранился. В результате ее подруги были от него в восторге, потому что он снова поступил совершенно правильно.
Несмотря на добрые намерения Эндрю, состояние Элис было сущим эмоциональным адом. Она понимала, что, в сущности, отослала его, чтобы он мог решить, действительно ли он в ней заинтересован. Это означало, что через несколько недель Эндрю мог вернуться к ней с распростертыми объятиями. Но с той же вероятностью он мог и не вернуться. Так что для Элис ситуация была – пан или пропал. И хуже всего было то, что она никак не могла повлиять на решение Эндрю.
На самом деле было кое-что, что Элис могла сделать. И это кое-что было… ничего.
Ничего?
Ну, да – ничего.
Видишь ли, не делая