Мужчины свои и чужие

– Чушь! – резко возразила Ники. – Просто цвет не ваш: вам требуется не такой яркий, в тон кожи. С годами кожа блекнет, так что и цвет волос приходится смягчать. Вам нужно сделать волосы потемнее с более светлыми, золотис­тыми прядями. Вам также стоит подумать и о макияже, – до­бавила она. – Такой темный карандаш для глаз не подойдет к новому цвету волос.

– Вы так думаете? – неуверенно спросила Лиони. – Я всегда так крашусь. Без карандаша и туши мои глаза со­всем невыразительны.

– Ерунда, у вас прекрасные глаза. Никогда не видела таких синих глаз, – с воодушевлением призналась Ники. – Пока вы сушите волосы, я приглашу девушку из верхнего са­лона. Пусть подкрасит вам глаза. Вы себя не узнаете, когда мы закончим.

Эмма, которая ограничилась стрижкой, освободилась первой.

– Ну как? – с волнением спросила она Лиони, наклоняя голову, чтобы разглядеть свою новую стрижку во всех ракур­сах.

Хотя Эмма не позволила состричь более двух дюймов, эффект был поразительным. Теперь все наконец имели воз­можность разглядеть милое личико Эммы, а ей не приходи­лось поминутно убирать волосы с глаз. С такой прической она выглядела несколько старше, хотя никто бы все равно не дал ей тридцати одного года.

– Превосходно! – восхитилась Лиони.

Следующей освободилась Ханна. Ее длинные волосы были подрезаны до плеч; блестящие, густые, они колыха­лись, когда она шла, и очень эффектно обрамляли ее лицо. И вообще, выглядела она как супермодель.

– Обалдеть! – вздохнула Лиони, у которой волосы еще были завернуты в кусочки фольги.

– Тебе правда нравится? – спросила Ханна, трогая воло­сы ладонью.

– Просто фантастика, – сказала Лиони. – И если ты беспокоишься, что Феликсу не понравится, тогда он полный кретин. – Они договорились, что Ханна и Эмма вернутся через час, и Лиони снова обратилась к журналам. Устав от невероятно прекрасных лиц и фигур в «Татлере», она рас­крыла «Хелло!», где, по крайней мере, можно увидеть нор­мальных людей с обычными лицами, в одежде, похоже, куп­ленной на распродаже и надетой в темноте. Так что, когда пришла косметолог, оказавшаяся пухлой хорошенькой де­вушкой с весьма пышными формами, Лиони уже слегка при­ободрилась.

– У вас замечательная кожа, – сказала девушка. – А глаза просто изумительные. У меня есть то, что вам нужно.

Она сняла всю краску с лица Лиони, которая, закрыв глаза, сказала себе, что всегда сможет забежать в ближайшую уборную и восстановить свой макияж. Однако ничего такого не потребовалось. Когда она открыла глаза, то увидела в зер­кале незнакомое, но очень приятное лицо. На нем выделя­лись прекрасные глаза, благодаря умело подобранным теням и тонкой линии по веку. Тушь девушка употребила коричне­вую, а губы накрасила розовой помадой.

– Надо же! – только и могла сказать Лиони.

– Будет еще лучше, когда вас причешут, – уверила ее косметолог.

Так оно и вышло. После получаса укладки Лиони с удивлением потрогала свои волосы – кудрявую смесь медового, бледно-золотистого и светло-коричневого. Она выглядела совсем другим человеком! Теперь ей только нужен новый скромный, но элегантный гардероб, скромные, но дорогие украшения и «БМВ» – и она станет настоящей леди.

Лиони улыбнулась себе в зеркале.

– Ничего, что мои подруги меня не узнают. Боюсь, меня не признают собственные дети, – пошутила она.

17

Во время рождественской вечеринки, устроенной для ра­ботников конторы, Ханна больше всех смеялась и постоянно улыбалась. Никто, глядя на ее радостное лицо, не догадался бы, что в душе у нее так же мрачно и тоскливо, как у индюш­ки на птицеферме.

– Господи, что мы здесь делаем? – спросила Донна в половине одиннадцатого, плюхаясь на банкетку рядом с Хан­ной.

– Точно, совсем рехнулись! – изо всех сил стараясь вы­глядеть веселой, ответила Ханна. Ей стыдно было признаться Донне, что Феликс в очередной раз подвел ее. – Мне еще кучу подарков надо купить, так что утром придется встать пораньше. Знаю, давно надо было отправиться домой, но так хотелось повеселиться.

– Покупать подарки накануне Рождества – настоящая пытка, – согласилась Донна. – К счастью, я уже все купила. Таня впадет в истерику, если Санта-Клаус не принесет ей то, что она хотела.

Ханна кивнула. Насчет подарков она соврала. У нее не было подарка только для Феликса: она все откладывала по­купку, поскольку хотелось подарить ему что-то особенное. Теперь ей вообще делать в магазинах нечего. Но не призна­ваться же в этом!

– А ты что делаешь на Рождество? – спросила Донна, наливая водку в тоник.