Мужество капитана Плюма

Натаниэль опустился перед распростертым телом советника на колени. Глаза Прайса были открыты, но не видели ничего. Лицо приобрело белизну бумаги, но он еще дышал. Нат заботливо поднял старика и уложил его на койку в конце комнаты. Он расстегнул его платье, разрезал воротник и прикоснулся к груди советника. Биение сердца казалось все более и более замедленным. Спазмы сжали горло Ната, когда он наблюдал за увеличивающейся бледностью советника. Какое странное чувство симпатии привлекало капитана Плюма к этому старику и заставляло так сильно реагировать на его страдания? Может быть, Нат так относился к старику, потому что знал, как старик относится к Марион. Нат нежно произнес имя девушки, но оно не пробудило сознания в невидящих глазах и не вырвало ни звука из неподвижных губ. Наконец очень медленно наступила реакция. Пульс учащался, дыхание заметнее вздымало грудь. Натаниэль с облегчением поднялся. Зарево продолжало освещать небо, и набат по-прежнему призывал к оружию и будил тревогу. Нервы капитана Плюма были возбуждены. Припадок Прайса, таинственное содрогание земли, огромное зарево, колокольный перезвон и сумасшедшая радость советника — все это следовало одно за другим так быстро, что капитан Плюм не знал, что думать. Какая страшная месть готова разразиться над королевством мормонов? Возможно ли, что рыбаки и поселенцы материка действительно подняли восстание и были готовы уничтожить Стрэнга и его город? Эта мысль бросила Натаниэля к двери. Кровь разлилась по его жилам подобно огню. Чем все это может кончиться для Марион и Неля? Нат устремился к тропинке, ведущей к дому Марион. Потом вдруг вспомнил, что Прайс произнес ее имя. Очевидно, он что-то хотел сказать о ней. Эта догадка заставила его вернуться. Он склонился над телом Прайса и произнес имя девушки несколько раз подряд. Но старик по-прежнему лежал неподвижно. Нат смочил полотенце, и пока он обтирал лицо и грудь Прайса холодной водой, он чувствовал, что борется за жизнь старика ради Марион, и это заставляло Натаниэля ухаживать за стариком с удесятеренным рвением. Спустя некоторое время дыхание Прайса стало более правильным, и капитан Плюм понял, что победа осталась за ним. Натаниэль облегченно вздохнул. Прайс будет жить, и Марион… Он склонился к самому уху старика.

— Расскажите мне все о Марион.