Мужество в наследство

«Желание посвятить свою жизнь авиации у Валентина было огромное. Учился он всегда хорошо, но особенно много внимания уделял физической подготовке, зная, что стать летчиком можно только с отменным здоровьем…»

Валентин решил поступить в Ставропольское высшее военное училище летчиков и штурманов имени маршала авиации В. А. Судца. Однако прежде ему пришлось проявить свой напористый и целеустремленный характер, преодолевая не одно препятствие. Во время медицинского осмотра комиссия неожиданно обнаружила изъян в его здоровье. А это значит, что военная специальность летчика ему противопоказана. Удрученный неудачей, юноша проконсультировался со специалистами, которые дали заключение: необходимо хирургическое вмешательство. И Валентин лег в больницу. После операции он был признан годным к летной работе.

Но тут возникла новая преграда. Выяснилось, что по существующим правилам в училище принимаются те ребята, которым к 1 сентября исполнилось семнадцать лет. А Валентин Куляпин родился 9 сентября 1954 года. Из-за недостающих девяти дней парню отказали в приеме.

Тогда на помощь сыну пришел отец. Он, как ветеран войны, обратился к начальнику училища с просьбой сделать исключение. Валентина допустили к вступительным экзаменам, которые он успешно сдал.

Герой Советского Союза А. Гатауллин. 1984 г.

Гвардии капитан В. А. Куляпин, выполнив боевое задание, доказал, что и на сверхзвуковом самолете можно совершить таран и при этом остаться живым. Случай в истории современной авиации беспрецедентный. За этот подвиг В. А. Куляпин награжден орденом Красного Знамени. После окончания Военно-политической академии имени В. И. Ленина Валентин Александрович назначается заместителем командира авиационного полка по политчасти в один из военных округов. В 1982 году он избирался делегатом XIX съезда ВЛКСМ. Сейчас он – гвардии подполковник.

Оба бесстрашных летчика – Г. Н. Елисеев и В. А. Куляпин, – совершившие исключительные подвиги в мирные дни, приняли эстафету мужества от своих отцов – ветеранов Великой Отечественной.

Гвардии капитан В. А. Куляпин

…Сколько бы ни минуло лет после Великой Победы, а бессмертные подвиги отважных советских авиаторов в годы прошедшей войны всегда будут изумлять потомков. И они никогда не изгладятся из памяти народной, потому что для наших крылатых бойцов существовал один девиз в жизни: служить Родине, пока бьется сердце.

Штурман Владимир Журавлев

У каждого летчика-фронтовика бывали такие боевые вылеты, которые врезались в память на всю жизнь. Штурману Владимиру Владимировичу Журавлеву особенно запомнились два таких вылета.

…Зима 1942 года. Авиационный полк дальних бомбардировщиков, в котором служил Журавлев, базировался на полевом аэродроме. Заснеженное колхозное поле, укатанное тяжелыми катками, позволяло взлетать на Ил-4 с предельной бомбовой нагрузкой. При плохих погодных условиях командование отправляло на задания наиболее подготовленные, слетанные экипажи. В тяжелых метеоусловиях многое зависело от штурмана, который определял заданное направление по единственному прибору – магнитному компасу. Но показания прибора оказывались не всегда точными из-за большой магнитной аномалии в районе боевых действий. Поэтому-то мастерство штурмана и решало успех бомбометания.

21 декабря начальник штаба подполковник Стороженко поставил экипажам очередную задачу:

– Вы должны определить дислокацию войск противника в районе Алмазная – Голубовка и нанести на карту скопление эшелонов. Затем отбомбитесь по аэродрому, что у станции Марьевка, и по возможности засечете зенитные батареи врага.

Летчики сделали необходимые пометки на полетных картах.

Экипаж Николая Дивиченко тщательно готовился к предстоящему полету. Штурман Журавлев сделал нужные расчеты, выверил курс и доложил результаты командиру.

– Как погода? – спросил Дивиченко синоптика.

– К сожалению, хвастать нечем, – с досадой ответил тот. – Нижняя кромка облаков тянется на высоте 100–150 метров, а видимость по горизонту не превышает двух километров. И за линией фронта не могу обещать улучшения. Может быть, перенести вылет?

– Спасибо! – улыбнулся Дивиченко. – Нас именно такая погода устраивает.

Командир экипажа был прав, он по опыту знал, что немецкие истребители крайне неохотно лезут в облака за нашими бомбардировщиками.

Линию фронта пересекли на бреющем. Заградительный огонь вражеских зениток оказался слишком запоздалым.

Журавлев склонился над планшетом, определяя скорость и направление ветра для более точного выхода на вражеский аэродром.

В морозном воздухе ровно и пронзительно звенят моторы. Все шло по плану. И вдруг погода стала улучшаться. Спустя несколько минут бомбардировщик уже находился в безоблачном небе.

Штурман услышал в наушниках голос Дивиченко:

– Придется лезть вверх.