Мужья на блюдечке (СИ)

Вот закрылась за спиной последнего из вошедших солдат тяжелая дверь. Металлические стены и потолки вовсе не давили на сознание, а даже казались смутно знакомыми. И даже механический голос, проникновенно возвестивший, что система стартовала и аппарат готов к полету, показался мне почти родным. Я определенно была дома.

Ничто не дрогнуло, не затряслось и не загрохотало, но я сразу поняла, что мы поднялись в воздух и полетели. Меня же внесли в небольшую каюту и уложили на жесткую кровать. Очень хотелось открыть глаза и посмотреть на то, что происходит вокруг. Но два внимательных взгляда обжигали меня, шаря по лицу, по странному камзолу и неприлично голым коленям. Поэтому я решила немного попритворяться.

— Что с ней? — раздался тихий, но глубокий голос.

Оу, в этот голос можно было бы влюбиться, если бы он так меня не напрягал.

— Сердце бьется, словно маленькая птичка. Я не уверен, но мне показалось, что она тебя не узнала.

— Возможно. Я тоже ее не помню.

Смешок, прозвучавший с легкой издевкой, отвлек от разглядывания меня одну пару глаз. Бьюсь об заклад, "памятник" сейчас сверлил взглядом "опасного". Оказывается, не все так просто в этом семействе. И почему Я, да и этот здоровань, должны друг друга помнить?

— Как это удобно. Ну что, кто сообщит Каприсуэль радостную весть?

— Сам, Лиам, сообщи ей. Я чертовски устал.

Раздались едва слышные шаги, шорох открывшейся двери.

— Отдыхай, птичка. Теперь тебе уже ничто не грозит.

Снова удаляющиеся шаги и шорох закрывшейся двери.

Фух. Наконец-то я могу перевести дыхание. Я посмотрела вокруг себя. Строгая, почти аскетическая комната с крошечным круглым окном меня не испугала и не удивила. Где-то на подкорке сознания она была знакома мне. Но почему-то мой мозг категорически отказывался вспоминать. Я подошла к окошку и выглянула в него. Мы летели на такой высоте, что залитая розово-серебристым светом земля казалась какой-то сказочной и незнакомой. Остроконечные и похожие на темные облака кроны деревьев занимали почти все пространство. Кое-где среди леса серебрились тропинки и сверкали реки, мирно несущие свои воды. Высокие горы устремлялись в небо, сливаясь с ним в одну сплошную темную бездну. Эти горы стремительно приближались, заслоняя собой всю красоту спящего ночного мира.

Внутри меня что-то тоскливо сжалось. Мне так не хотелось прощаться с этой дикой, неизведанной красотой.

Несколько минут в почти полной темноте вдруг закончились ослепительными огнями, появившимися из ниоткуда. Я буквально прилипла к окну, позабыв и о своей хитрости, и о конспирации. Я во все глаза смотрела на сверкающий город, будто выросший прямо на скале. На темных уступах сверкали серебристым металлом сотни капсул. Были среди них и такие, как та, в которой сейчас летела я. Были и в разы большие. И все они сверкали неоновыми переливавшимися огнями. Работали какие-то механизмы. Внизу копошились, словно муравьи, люди. Они были везде — и внизу, и на уступах скалы, их крошечные фигурки я видела и у плоских цилиндрических капсул.

— Как же они называются? — задумчиво озвучила я мучивший меня вопрос. Название этих капсул все крутилось на языке, а вот вспоминать я не торопилась.

— Те, большие — это спасательные космолеты. Именно на них и спаслась наша цивилизация. Поменьше — все зовут их батистулы.

— Цивилизация? Наша? От чего спаслась?

— А ты не помнишь? — мужчина с волосами черными, как смоль, испытующе смотрел на меня.

Мне не было нужды лукавить и обманывать его. Я действительно не знала. Или не могла вспомнить.

— А Дэниэла ты не вспомнила? — я недоуменно покачала головой. — Дэмисон? Это имя тебе ничего не говорит?

Ком застрял в горле от осознания того, что я забыла нечто важное.

— Дэниэл — это человек-памятник? Мне кажется, я сегодня увидела его впервые…

Мужчина задумчиво смотрел на меня, теребя квадратный подбородок. Возможно, он даже смог бы мне понравиться, если бы не…

Закончить мысль я не успела, потому что позади раздались шаги.

Я обернулась, а брюнет, не сводя с меня взгляда, сказал:

— Дэниэл, она ничего не помнит. Ни тебя, ни Дэмисона. А как тебя зовут, ты помнишь?

— Девушка из сна называла меня Суоми.

Мне показалось, или на лице "памятника" промелькнуло, но тут же исчезло облегчение?

7. Семья

Разговор получился странным. Моя потеря памяти удивила их не меньше, чем меня. "Опасного" явно озаботила, а "памятник" даже обрадовался. Думаю, что воспоминания окажутся для меня неприятными.

— Я должна Вас бояться? — обратилась я к тому, кого назвали Дэниэлом.

Ноги предательски стали ватными, так что мне даже пришлось опереться о стену. И если по спине в предчувствии неприятностей прошелся озноб, то кончики пальцев, наоборот, стало покалывать. Так как мужчины в это время обменивались долгими выразительными взглядами, я украдкой посмотрела на свои ладони. В полумраке каюты мне показалось, что они мерцают, и даже слегка искрят. Не желая привлекать к себе излишнее внимание, я быстро спрятала их за спиной.