Мужья на блюдечке (СИ)

Белые, словно притрушенные серебристым инеем волосы змеями взвивались в воздух. Под сурово сдвинутыми светлыми бровями сверкали яростью непроглядно черные глаза. Орлиный нос, немного острый подбородок и резкие, угловато высеченные скулы. Вдобавок ко всему этому белоснежная, не тронутая загаром кожа на натянутых тугих мышцах придавала этому мужчине просто сказочный вид. Вот только бессмысленные для меня словечки, странно напоминавшие забористые ругательства, которыми он осыпал пятившихся чудовищ, доказывали, что это вовсе не обнаженный эльф из сказки, а самый настоящий мужчина из плоти и крови. Причем, довольно высокий. Не гора мышц, но одного взгляда достаточно, чтобы распознать в нем опасного хищника.

Другая гора мышц, которую я не могла увидеть, но явственно ощущала своей спиной, в мгновение ока унесла меня подальше от монстров, грозный рык которых с каждым словом и ударом, роняемых на их головы становились все тише и жалобней.

Под ногами спасшего меня, смею предположить — мужчины заплескалась озерная вода. Пусть я и не видела больше тех жутких тварей, но они все еще стояли у меня перед глазами. Да еще над ухом кто-то истошно вопил, лишая меня возможности успокоиться и перевести дух.

— А ну, цыц, — защекотал мне ухо тихий, будто переливающийся бархатными нотами голос. И для убедительности еще крепче прижал меня к себе.

Вопль, раздирающий мой слух, тотчас прекратился. Оу, оказывается, орала именно я.

Воцарившаяся вокруг меня тишина показалась до одури звенящей. Дыхание сперло и сердце грохотало где-то в горле, выбрасывая в кровь адреналин. Мне не верилось, что это происходит со мной. Я не верю, что это не сон. Стойкое ощущение того, что я должна быть не здесь, не покидало меня.

А тут я вдруг вспоминаю, что тот блондин был совершенно нагим. Я прислушалась к своим ощущениям, на всякий случай прикрываясь слегка привядшим листом огромной кувшинки, который я так и не выпустила из рук.

Но тело, кажется, совершенно онемело, и кроме легкого покалывания я больше ничего не чувствовала. Я застыла, сжав пальцы до хруста и прислушиваясь к тихому дыханию, раздававшемуся за моей спиной.

И только через несколько секунд после того, как я затихла, железная хватка ослабела. Я стала сползать вниз, все еще поддерживаемая чужими руками. И вот тут я поняла, что на моем спасителе нет ни лоскутка. Мне даже почудилось, как покалывают спину жесткие волоски, вившиеся на мужской груди. А едва мои ноги коснулись воды, как между ягодиц устроилось нечто жесткое, горячее и пульсирующее. Тут я и вовсе обомлела. Шумный вздох, обжегший макушку и руки, вновь крепче обхватившие меня… И я застываю, забывая дышать.

Сердце в груди делает кульбит, пропускает удар и вновь пускается вскачь, когда я слышу скрип гальки, а затем и всплеск воды под быстрыми приближающимися шагами.

— Ну как она? Цела? — в поле моего зрения появляется блондин.

Он бесцеремонно хватает меня за ногу, внимательно ее осматривает. Выпуская, хватает другую. Но, даже убедившись, что звери не причинили мне вред, так и не выпустил мою конечность.

Он бросил взгляд мне за спину, снова посмотрел на меня. Холодный, невозмутимый, и с такими же холодными руками, как и его взгляд. Его вполне можно было бы принять за человека альбиноса, если бы не непроглядно черные глаза.

Невольно я попыталась выдернуть ногу из его холодных рук, но он только перехватил ее под колено и сделал шаг вперед.

— Цела, брат, — прогудел над ухом голос. Я явно слышала в нем улыбку.

— Красивая, — ни одна черточка не дернулась на лице блондина, когда он медленно протянул ко мне руку и провел пальцами по щеке.

Его движения были мучительно медленными. А может, это мне показалось от нервов.

Что же делать? Я чувствовала себя зверьком, пойманным в силки. Странная, необъяснимая слабость мешала мне думать и хоть как-то реагировать на происходящее. А то, что добром это не закончится, я уже не сомневалась.

— И глупая, — беловолосый уже опустил свою ладонь мне на шею, медленно обвел ключицу. Прохладный шелк его прикосновения создавал такой дикий контраст с тем жаром, что обжигал мою кожу от прикосновения другого мужчины, что я невольно всхлипнула и еще плотнее прижала к себе увядший лист.

Заметив это, блондин склонил голову на бок.

— Очень глупо подходить к игодракам. Тем более чужим, — я почувствовала, как за лист потянули, и только судорожнее сжала на нем пальцы.

— Не пугай девочку, — пробурчал, уткнувшись мне в макушку и шумно выдохнув тот, что держал меня. — Я выбираю ее, Креззо.

— Ты даже не видел ее мордашку, — холодная рука блондина поползла вверх по моей ноге, огладила колено, царапнула бедро и стала красться еще выше.

Пытаясь избежать так пугавшего меня прикосновения, я сжала ноги и испуганно всхлипнула. Это не особо мне помогло. Прохладный шелк его рук, оставляя после себя настоящий пожар, уже ласкал внутреннюю часть бедра.

Черт, черт, черт! В этих бездонных черных глазах явно зажегся интерес. И не только в глазах!