Мужья-тираны. Как остановить мужскую жестокость

...

Помните

♦ Алкоголь или наркотики не могут превратить обычного мужчину в жестокого.

♦ Даже в состоянии интоксикации жестокие мужчины продолжают действовать осознанно, основываясь на своих привычках, отношении к вещам и эгоистических интересах.

♦ Главная роль, которую зависимость от психотропов играет в жестоком обращении, – это его оправдание.

♦ Жестокость и зависимость – разные проблемы и требуют отдельных решений.

Глава 9. Жестокий мужчина и разрыв отношений

...

― Друзья говорят мне, что ему реально плохо с того момента, как мы расстались. Я беспокоюсь о нем.

– Последний раз, когда я пыталась уйти от него, он напугал меня до полусмерти.

– Я не хочу забирать от него детей. Он их отец.

– Он спокойно относился к нашему разрыву, пока не узнал, что я с кем-то встречаюсь.

Вэн говорил хриплым, низким голосом, дополнявшим печальный взгляд. Его рыжевато-белые волосы всегда были подвязаны банданой – в сочетании с мощной шеей и плечами она создавала ему байкерский имидж. Но его слова не вязались со стереотипом крутого парня. Он с болью говорил о необходимости честно посмотреть на себя, о процессе отрицания и принятия. Он казался своим самым жестоким критиком, часто упоминая о своем эгоизме, незрелости и других «минусах характера». Он открыто утверждал, что был алкоголиком, и каждый день посещал собрания АА. Он не пил уже почти восемь месяцев.

Вэн, по его словам, чуть не до смерти избил свою партнершу Гейл. «Я был ужасен, – медленно говорил он, смотря в пол. – Воистину ужасен. Мне повезло, что она жива». Он был арестован и выпущен под залог. «Я не просыхал три недели, пытаясь стереть из памяти то, что сделал, а затем я как-то проснулся весь в синяках после драки, даже не помню где и с кем, и с тех пор я больше не пил. Я наконец принял тот факт, что не могу все время убегать от себя и мне придется разбираться с тем, что я сделал с Гейл». Однако он не вступал в коррекционную программу для лиц, склонных к жестокости, еще несколько месяцев, пока суд не потребовал этого от него.

Несколько недель Вэн был звездой группы. Он говорил в лицо другим мужчинам о том, что они отрицают факты, об их попытках переложить вину за свое поведение на партнерш, о том, что им надо честно взглянуть на себя, хоть это будет болезненно. Я несколько раз подтолкнул его к тому, чтобы он перестал использовать свой алкоголизм как оправдание жестокости и чтобы он серьезнее обдумал историю насилия над Гейл. Он слегка раздражался, но затем смягчался и говорил: «Знаю: мне предстоит еще много работать над собой». Казалось, он хотел реальных перемен.

Вэн и Гейл расстались после того случая, хотя время от времени общались. Вэн говорил, что потребуется время, чтобы Гейл начала доверять ему опять, и он должен дать ей возможность для этого.

Однако месяца через три-четыре Вэн начал понимать, что все идет не так, как он предполагал. Он считал, что Гейл сделала перерыв в их отношениях, чтобы восстановить свое доверие к нему, но на самом деле она избавлялась от своей зависимости от него. Когда же до него дошло, что она всерьез думает о том, чтобы закрыть дверь навсегда, он стал возвращаться в свое прежнее состояние. Сначала он удивил меня, сказав, что Гейл «должна по-настоящему дать нашим отношениям еще один шанс». Я был ошарашен:

– Почему, ради всего святого, женщина должна оставаться с партнером, который избил ее так, что она едва выжила? Я бы точно не стал делать этого.

– В наших отношениях не только она испытывала боль, вы знаете. Она тоже часто делала мне больно.

Я спросил, оправдывает ли это избиение.

– Нет. Я просто говорю, что все не так, будто я всегда был плохим, а она всегда хорошей.

– И это значит, что она должна вам второй шанс? Сколько раз вам нужно избить женщину, чтобы она перестала быть вам должна?

На это он только проворчал что-то себе под нос и слегка покачал головой.