Мужья-тираны. Как остановить мужскую жестокость

1. Кажется, что вы постоянно задеваете его чувства, хотя не можете понять, чем именно, и он ожидает, что ваше внимание будет бесконечно сфокусировано на его эмоциональных травмах. Если у вас плохое настроение и вы скажете что-то неприятное или нетактичное, искренних извинений и признания вины будет недостаточно. Он будет возвращаться и возвращаться к этому, ожидая от вас нижайшего раскаяния, будто вы проявили к нему недопустимую жестокость. (Обратите внимание на этот выверт: именно в таких действиях по отношению к себе жестокий мужчина будет обвинять свою партнершу, когда все, чего она хочет, это искреннее «Прости».)

2. С другой стороны, когда задеты ваши чувства, он будет настаивать на том, что с этим надо быстро покончить. Он может вылить на вас поток психологических речей («Просто дай чувствам пройти сквозь тебя, не держись за них так долго», или «Вся проблема в твоем отношении к жизни», или «Никто не может обидеть тебя, пока ты не позволишь этого») взамен искренней поддержки, особенно если вы расстроены тем, что сделал он . Однако ни одно из этих философских рассуждений не применяется, когда вы огорчаете его .

3. По прошествии времени он бросает вам все больше обвинений за все, чем он не удовлетворен в своей жизни; ваш груз вины непрерывно растет.

4. Он начинает демонстрировать свою темную сторону, которой никто никогда не видел, и может даже дойти до угроз и запугивания.

Мистер Сверхчувствительность потенциально способен стать физически опасным, как это может быть с любым типом жестоких мужчин, независимо от того, насколько активно он проповедуете ненасилие. После случая агрессии он будет говорить о своих действиях как о «гневе», а не как о «жестокости», будто между этими понятиями нет разницы. Он возложит вину за свое поведение на вас или на свои эмоциональные «проблемы», говоря, что его чувства были так глубоко задеты, что у него не было выбора.

Многие люди отрицают саму возможность того, что Мистер Сверхчувствительность может быть жесток. Я сам не поверил в это, когда однажды проводил выездной семинар-тренинг по эмоциональному восстановлению. Мои занятия отчасти фокусируются на целебных эффектах плача, поэтому их посещают по большей части женщины, а не мужчины. Среди мужчин множество замечательных людей, но есть и горстка величайших манипуляторов. Как-то одна из участниц, Динна, подошла ко мне перед семинаром. Она объяснила, что ее бывший партнер Брэд позвонил ей и сказал, что он тоже придет на семинар. Она же объявила ему, что, если он появится, она уйдет с семинара. Однако он пообещал не беспокоить ее и не поднимать вопрос об их отношениях. Он пришел с новой подругой, что помогло снять напряжение Динны.

Я поговорил с Брэдом в начале семинара, не упоминая Динны, и он показался обаятельным, добрым и – ну, что сказать? – чувствительным. Однако через несколько часов я обнаружил, что он разговаривает с другими людьми о Динне, заставляя их возмущаться тем, как она «сбежала» от их нерешенных проблем. В конце концов он спровоцировал унижающую Динну сцену на тему их прошлых отношений. Я объявил перерыв и отозвал Брэда в сторону. Я сказал ему, что, насколько я понимал, он обещал не касаться этой темы, и теперь мне становится ясно, что он приехал с явным намерением сделать именно то, чего обещал не делать. Я сказал, что рассматриваю действия подобного типа как жестокое обращение, тем более что они направлены на бывшую партнершу.

Слова «жестокое обращение» для жестокого мужчины – как искра в пороховом погребе: стоит назвать своими словами непроизносимый секрет, он теряет контроль. Брэд начал кричать, выкатив на меня глаза, будто я делаю из мухи слона, и принял позу жертвы со словами: «Я умоляю вас прекратить это». Затем наступила самая важная часть: он сказал, визгливо подвывая: «Я поднял руку на нее раз в жизни, много лет назад – слегка оттолкнул ее вот так , – он резко толкнул меня плечом, – после того, как она назвала мою мать больной».

Ну, и почему Брэд отрицал историю своих нападений, когда я ничего не говорил о насилии? Мысль о том, что он способен на физическую жестокость, до этого не приходила мне в голову, но она пришла в этот момент. Все признаки были налицо: издевательство на Динной, а затем утверждение, что это все для ее собственного блага; ощущение себя вправе игнорировать важную договоренность; обвинение своей предыдущей девушки в своем нападении на нее и минимизация этой атаки – сила, с которой он меня толкнул, перепугала бы большинство женщин. Теперь я усомнился, что описанный им агрессивный инцидент был единственным.

На этом я попросил Брэда покинуть нас. Затем мне пришлось погасить мини-бунт некоторых участников семинара, которые не могли поверить, что я выгнал этого учтивого, чувствительного мужчину – он даже плакал ! Как он мог быть жестоким!