МУЖИК. ИСТОРИЯ ТОГО ЧУВАКА ИЗ ANTHRAX

В это время мы позвонили Фрэнки и сказали: «Эй, чувак, у нас проблемы. Ты нам нужен». Первое, что он сделал, это настоял на том, что он будет полноправным участником процесса записи. Я сказал, что мы уже написали пять песен и очень ими довольны, но что касается остальных, кто знает? Фрэнки сразу въехал и помог переработать материал, который мы уже написали. Да, Фрэнки вернулся, но опять-таки появилось тревожное обилие ссор и споров, в основном по поводу идей к мелодиям и партиям вокала. То есть там, где Фрэнки всегда блистал в творческом плане. Когда дело касается мелодий, он просто великолепен. Но много раз Чарли придумывал что-то другое, и это другое лучше подходило песне. Фрэнки говорил: «А кто ты такой, чтобы говорить, что твое лучше? Ясное дело, тебе твое больше нравится, ты же это придумал. Но мое лучше». Я пытался использовать идеи их обоих, добавляя свои тексты к их мелодиям, иногда также добавляя свои идеи по части мелодий, и когда это работало, у нас получалось лучшее от каждого участника и песни от этого только выигрывали. Когда это не работало, и чья-то идея явно была лучше, ну, тогда мы возвращались к этому гребаному древнему аргументу «хрен его знает, что такое Anthrax на самом деле». Когда это случается, мы с Чарли всегда говорим: «Слушай, мы знаем, как правильно». Но на этом ссора не заканчивается — какой там! — мы просто двигаемся дальше. Радует только, что обычно лучшие идеи настолько очевидны, что говорят сами за себя.

Мы пробовали двигаться дальше как группа, как это делали после того, как уволили Нила Тёрбина и приступили к написанию материала «Spreading The Disease» без вокалиста. Но мысль о том, что мы не можем ничего срастить без Джона или даже Джои висела над нашими головами как Дамоклов меч. Мы не хотели искать кого-то другого. Нам был нужен Anthrax, а в Anthrax могло быть только два вокалиста.

Примерно в это же время мы пытались решить, как сохранить группу. Я занялся совместной раскруткой акустических вечеров в нью-йоркском клубе Ретокс. Я сотрудничал со своим другом Майком Даймондом. Он был известным клубным промоутером. Мы решили устраивать представления раз в неделю. Когда все, кого я знал, были в Нью-Йорке, я прилетал, и мы устраивали акустические сэты. Я пригласил самых разных музыкантов, включая Cypress Hill, Sebastian Bach, Whitfield Crane, Bo Bice из «Американского Идола» и Кори Тейлора из Slipknot и Stone Sour.

В тот вечер, когда пришел Кори, перед тем, как идти в клуб, мы устроили ужин. Мы просто тусили вместе — я, Кори, Фрэнки и Перл. Кори спросил, как мы собираемся решать вопрос с вокалистом и мы ответили, что пока не знаем, но у нас есть парочка новых песен и они очень клевые.

«Я смогу» — сказал он.

Мы засмеялись. Мы решили, что он шутит. Он уже выступал в двух успешных группах, и казалось нереальным, что он будет петь и в Anthrax.

«Нет, я серьезно!» — сказал он, и его голос задрожал от волнения. «Для меня будет гребаной честью петь с вами, парни, а ведь вы знаете, что я был вашим фэном с детства. Я с радостью напишу с вами песни и стану частью вашей истории».

Мы серьезно поговорили о том, как нам это воплотить в жизнь. Мы согласились выслать ему то, что уже написали, и он пообещал начать запись вокала после завершения текущего тура с Stone Sour. У него было огромное «окно» перед тем, как он должен был снова приступить к работе со Slipknot. Он подумал, что сможет взять по меньшей мере год для работы над пластинкой с нами и гастролями в ее поддержку. Это казалось потрясающим решением для серьезной проблемы. Фрэнки сразу был обеими руками «за», да и я тоже купился.

Та ночь в клубе была просто невероятной. Мы отыграли парочку песен с Кори и навели шороху. На следующий день я проснулся, припоминая разговор о том, что у нас будет петь Кори, и просто списал все на бухло и пьяный угар. Я правда не воспринял это всерьез. Следующим вечером Stone Sour выступали в Роузлэнд Боллрум, и мы были за кулисами. Я зашел в гримерку, и тут Кори Бреннан, менеджер Кори, говорит мне: «Эй, чувак, поздравляю с новым вокалистом».

«Что? А? Эм, он что, рассказал тебе об этом?» — спросил я.

«Да, он мне сразу рассказал» — отозвался Бреннан. «Я уже обзвонил остальных участников Slipknot и Roadrunner Records, и получил разрешение. Все в силе. Он получил добро».