Мужская душа

— Какое судебное разбирательство?! — гневно возмущалась Лори. — Я всего лишь отвела ее к своему врачу, чтобы Анжела могла узнать, беременна она или нет. Девочка вовсе не собирается рассказывать об этом своей матери. Она хочет все забыть. Можешь не сомневаться, Кэрсон, Анжела и ее мать не являются друзьями.

— Ладно, и что вы выяснили? Она беременна?

Ее недовольство растворилось в улыбке. Кэрсон обрадовался, что у нее изменилось настроение.

— Нет, это всего лишь задержка из-за стрессов. Кроме того, она получила серьезный урок о поведении с парнями.

Кэрсон поднял бровь в ожидании продолжения.

— Она сообщила своему парню, что опасается беременности, и он ее бросил. Сказал, что это не его ребенок. Его великая любовь умерла. — Лори покачала головой. — Девочка искала любовь там, где ее не было. Кажется, это разбило ей сердце.

Вся эта история звучала слишком сентиментально для той Анжелы, которую он знал.

— Что, она, правда, так сказала?

— Нет, она так не сказала.

Ее глаза поведали об этом.

— Ты еще и умеешь читать по глазам?

Она посмотрела на него. Его взгляд был таким же непостижимым, как и всегда. Этот мужчина оставался для нее загадкой.

— Я читаю все, о чем имею представление.

— Лори, ты заставишь меня поседеть раньше времени.

Она поправила прическу и попыталась представить его с седыми прядками, которые пробиваются сквозь черные волосы.

— Некоторым мужчинам идет седина. Она делает их значительнее.

Он коротко рассмеялся, встряхнув головой.

— Ты получила ответы на все вопросы, не правда ли?

— Вполне.

— Тебе нужно быть адвокатом. — Противники всегда бы терпели поражение, подумал Кэрсон.

Она усмехнулась.

— Если бы я была адвокатом, то достала бы тебе денег.

Его взгляд задержался на ее животе.

— Сейчас я бы не хотел, чтобы ты что-нибудь доставала. Между прочим, я бы предпочел тебя не видеть какое-то время.

— Я знаю, что это неправда. — Она смягчилась. — Потому что я освещаю твой путь.

Смешная история выходит, подумал он, когда они вместе зашли в офис. Лори была права. Но он ей в этом не собирался признаваться. Тогда бы справиться с ней, было совсем трудно.

* * *

Несмотря на то, что толчки в животе не прекращались ни на минуту, Лори провела оставшуюся часть дня в Центре. Она видела всех детей, снова поговорила с Анжелой перед тем, как та пошла домой, и сказала Ронде, что запрет все двери. Сегодня вечером не было занятий в Ламасской школе, а ей не хотелось ехать домой прямо сейчас.

Она решила поинтересоваться у Кэрсона, не хочет ли он перекусить. На пороге его комнаты она остановилась. Он сидел в той же позе, что и на прошлой неделе. И, нахмурившись, смотрел на экран.

Может, это снова подсчет бюджета? Он не сказал ни слова по поводу ее предложения с тех пор, как она поговорила с ним об этом. Надо его подтолкнуть к этому.

— Так ты обдумал мое предложение?

Он сощурил глаза, оторвавшись от экрана. Не важно, сколько он будет ее изучать, цифра на экране не изменится.

— Какое предложение?

Что он, играет с ней в игры или действительно забыл?

— Насчет сбора денег?

— Нет. — Кэрсон не надеялся на чудо, — что Лори сможет распутать это дело.

Короткое слово прозвучало, как приговор. Она должна была об этом знать. С Кэрсоном все превращалось в борьбу.

— Почему?

— Потому что это было наивное обещание, когда ты его сделала, и оно продолжает быть наивным сейчас. — Кэрсон увидел злость на ее лице — он этого и добивался. Он не мог остановиться.

— Не все хотят вкладывать свои деньги в большую дыру. Вокруг полно людей, которые чувствуют себя гораздо лучше, помогая скромному парню.

Он интеллигентный человек, почему он не знает об этом?

Кэрсон цинично усмехнулся:

— Да уж, они точно не найдут ничего скромнее Центра Святой Августины.

Был ли это сарказм или просто отчаяние? Она потерпела поражение с этим предложением.

— Ну, не знаю. Я все-таки надеюсь на положительный результат. У тебя важное, нужное общественное учреждение.

Она задела его за живое.

— Не думаю, что журналисты издания «Пипл» стремятся взять у меня интервью.

Она не позволит ему швырять камни, даже в самого себя. Особенно в самого себя.

— Ты прошел этот путь среди убогих улиц и стал успешным адвокатом.

Это была только половина истории. Бывшая жена постоянно высмеивала Кэрсона, пока не развелась с ним.

— Ну да, а потом бросил прибыльную работу в юридической фирме, чтобы вернуться сюда? Да, приходится время от времени биться головой об стену. Вот объясни мне, почему я здесь?

— Потому, что ты был сострадательным, — сделала заключение Лори.

Как он мог с ней спорить, когда она хотела его уязвить? Он улыбнулся.

— Ты всегда должна сказать последнее слово в споре?

Глядя прямо в его глаза, Лори пожала плечами.

— Только когда я права!

— И кто это решает?

— Я, — ответила Лори, понимая, что она его изводит. — И Господь Бог.

Кэрсон вздохнул, повесив голову. Он смертельно устал. Это был долгий день. Кэрсон выключил компьютер.

— Итак, ты разговариваешь с Богом.

— Каждую ночь.

— И что же он тебе отвечает или ты его тоже устрашаешь?

Она поймала себя на том, что начинает злиться.

— Я что, тебя устрашаю?