Мужская душа. Психологический путеводитель по хрупкому миру сильного пола

Коммуникативная перегрузка максимальна, если принять во внимание «невербальную речь» женщин.

Однажды я читал, что эскимосы могут различать 30 различных оттенков снега, тогда как мы, жители Центральной Европы, всегда видим просто снег. Примерно то же самое некоторые мужчины замечают в своих партнершах. Там, где он видит только ее молчание, она может различить 30 типов молчания: грустное молчание, злобное молчание, вызывающее молчание, скучающее молчание, завораживающее слушание, влюбленное молчание, оскорбленное молчание, беспомощное молчание, глубокое созерцание, взволнованная тишина, смущенное молчание, обиженное молчание, счастливое молчание, ожидающее молчание… Соответствующей дифференциации женщина ожидает и от своего партнера. Если он на это не способен, она обижается или возмущается: «Ты не замечаешь меня, совершенно не сочувствуешь мне, ты не заботишься обо мне!»

Это коммуникативное недопонимание между женщинами и мужчинами может быть истолковано на основе концепции «когнитивная/аффективная эмпатия».

«Когнитивная эмпатия» – это умственная способность проникать в чужую шкуру и определять, что чувствует другой человек. «Аффективная эмпатия» содержит эмоциональную реакцию на наблюдение за состоянием другого человека, поэтому она соответствует термину «сострадание» в строгом смысле. Важность этого различия становится очевидной, когда мы говорим о людях с психопатическим расстройством личности или формой аутистического расстройства. Психопаты испытывают когнитивную эмпатию и используют ее манипулятивно. Но они не способны на человеческое сострадание. Аутичные люди, с другой стороны, обладают способностью испытывать эмоциональную эмпатию, но им трудно распознавать признаки чувств в голосе, выражении лица или жестах других людей.

В свете тезиса Барона-Коэна о том, что аутизм является лишь крайней формой мужского мозга, можно сделать вывод, что многие «нормальные» мужчины также имеют определенные проблемы с расшифровкой невербальных эмоциональных выражений. А вот с аффективной составляющей эмпатии у них проблем нет. Если эмоциональное состояние другого человека ясно узнаваемо, лучше всего выражено в устной форме, он, конечно, способен сочувствовать.

Мужская дилемма снова легко узнаваема. Способность сопереживать или желание этого живы внутри мужчин. Однако для сохранения мужской идентичности важно заблокировать это сострадание, чтобы не возникло конфронтации с собственными болезненными импульсами. В процессе социализации мужчина все дальше и дальше отходит от активного общения со своими собственными или чужими чувствами, переставая обращать внимание на соответствующие сигналы. У мужчин отсутствует не способность сочувствовать, а, скорее, готовность поставить себя на место другого человека. Хорошая новость: традиционная мужественность все-таки ближе к аутизму, чем к психопатии!

Мужчины относятся к своим собеседницам как к взрослым, ответственным людям. Они предполагают, что женщины расскажут о том, что их волнует, если они действительно хотят этого. Но, конечно, это очень мужской аргумент, который считает истинным общением только вербальную, открытую коммуникацию.

У мужчин тоже бывает невысказанное. Но это молчание имеет совершенно иное качество. Чувства являются «явно невысказанными» по отношению не к собеседнику, а к самому себе. При этом большинство мужчин не ждут, что их тайные чувства и потребности будут приняты во внимание или учтены. Неудивительно, поскольку в детстве они замыкались в себе от обиды или яростно протестовали, а их либо игнорировали, либо наказывали за это.

…при «современной мужественности»