Мужская работа

Хватка на моих конечностях ослабла, ферини отступил на шаг, и я снова полез в карман за расслабоном. Отвернулся, не желая видеть, что творит Равуда, но женщина закричала снова, протяжно, надрывно.

— Ублюдки, — сказала Крыска — именно она держала меня за вторую руку. — Понимали бы, каково это, когда тебя вот так… нет-нет-нет… но вы еще узнаете…

В этот момент она выглядела не жалкой, как обычно, а очень опасной.

— Прекратить! — голос Йухиро прозвучал как гром. — Нужно срочно уходить! Большой отряд бриан совсем рядом!

Несмотря на сожранный расслабон, я похолодел от страха.

Одно дело сражаться с местными, когда у тебя и линкор рядом, и танки, или щипать их беззащитные тылы… И совсем другое — силами одной-единственной центурии воевать с аборигенами в их родных чащобах…

В окрестностях поселка, где ты, гордый воин Гегемонии, только что жег, убивал и насиловал.

— Ой нет, — прошептал Макс, а Крыска прижала ладони к щекам.

Я обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Равуда одним движением сломал шею женщине, похожей на мою Юлю.

Глава 20

Очередь взрыла землю прямо у меня перед носом, полетели огрызки травы, комья земли. Я ответил своей, целясь по зарослям, где прятались бриан, а затем перекатился вправо, под защиту одного из бурых куполов, которые мы совсем недавно так прилежно разрушали.

Пули зацокали по его огрызкам, одна с визгом срикошетила.

— И с этой стороны не пройти, дело швах, — пробормотал я, поднимая забрало и вытирая пот с лица.

— Вижу, — отозвался Йухиро.

Уйти из разоренного поселка нам не дали, бриан обрушились на нас из леса и зажали со всех сторон. Нам пришлось занять круговую оборону среди трупов, дымящихся куполов и горящих построек — кое-что аборигены возводили на поверхности, как люди: склады, амбары, гаражи.

— Придется вызывать поддержку с воздуха, — буркнул десятник.

Лиргана, спрятавшаяся в яму на месте одного из куполов, возилась с блоком связи, который тот же Йухиро волок на себе помимо обычного груза — что-то бормотала, нацепив на голову наушники, подкручивала регуляторы на овальном корпусе, над которым мерцал виртуальный экран.

— Поддержка — это да, ха-ха, — в голосе Макса не было энтузиазма, и я понимал — почему.

Наши бравые летуны могут расколбасить бриан в кашу, но поскольку с точностью у них порой трудности, то вместе с врагами они размолотят в кровавый порошок и нас. Куда проще превратить в набор кратеров полсотни квадратных километров, чем выбирать мелкие цели.

— Залегли, укрылись! — завопила Лиргана, и я с холодком в животе понял — договорилась, сейчас начнется.

Вот и пригодились ямы, которых мы наделали в брианском поселке.

В небесах возник протяжный рев, усилился, перешел в гром, и среди облаков замелькали силуэты штурмовиков. На этот раз их никто не встретил зенитным огнем, и всякая взрывчато-убийственная дрянь полетела к земле беспрепятственно, ухнуло раз, второй, потом все слилось в единую канонаду, начали падать деревья.

Громыхнуло совсем рядом, по шлему моему забарабанили комья земли, что-то тяжелое ударило в бок. Следующий же разрыв отключил мой слух, меня словно изо всех сил ударили в лицо и в поддых одновременно, перед глазами все расплылось, сознание закувыркалось внутри черепа точно сбитая птица.

— …несущий рассвета сверкающий меч, нечистую плоть он обязан отсечь! — услышал я, когда слух и разум вернулись. — Спасающей правды да вспыхнет огонь! Рассеется мерзости прелая вонь!

Йухиро речитативил очередной священный гимн, на фоне бомбардировки тот звучал мрачно и грозно. Летчики продолжали утюжить лес вокруг поселка, но разрывов становилось меньше, одна за другой крылатые стремительные тени уходили на восток, в сторону линкора.

— Да присмотрят за нами надзирающие! — десятник мгновение помолчал. — Вперед! Егор, давай!

Задачи на случай отхода распределили заранее, и я попал в число разведчиков.

Мысленно перекрестившись, я выскочил из своей ямы и понесся вперед, туда, где совсем недавно были густые заросли, а теперь среди рытвин и воронок торчали огрызки пней. Нога поехала по сырому, я чуть не сверзился в одну из ям, удержался только чудом.

Миновал то, что осталось от бриан, едва не разорванного в клочья, потом другого, нашпигованного осколками, но еще живого. Глаза на залитом кровью лице открылись, меня обожгло сочащейся из них ненавистью, но рука врага лишь задрожала, подтянуть к себе оружие он уже не смог.

Ну и я не стал тратить на него пулю, моя задача — разведать путь и доложить.

Метров через двести начались девственные, не тронутые бомбардировкой джунгли. Над головой сомкнулись густые ветки, и тут же в голове родилась тягучая боль, как сироп она потекла от макушки вниз по стенкам черепа — к затылку, к ушам и носу.

Нет, только не сейчас!