Мужские игры

Они довольно быстро добрались до места, указанного добросердечной секретаршей. Перед подъездом дома стояли две машины – милицейская с синей полосой и голубые «Жигули» Ольшанского.

– Успели, – с облегчением сказала Настя. – Теперь можно спокойно ждать, когда Костя выйдет. Заодно и воздухом подышим.

Она достала сигареты и зябко поежилась. Мороза не было, под ногами по-прежнему хлюпал подтаявший снег, но налетавший сырой ветер то и дело швырял в лицо отвратительную смесь крупки и дождя. Гулять по такой погоде – удовольствие ниже среднего. Настя заглянула в подъезд в надежде найти там временное прибежище, но сразу же вышла обратно. Дом был старый, с грязной лестницей и обшарпанными стенами. Лучше уж на улице побыть.

Она совсем окоченела, когда наконец появился Ольшанский в сопровождении трех человек.

– Настасья? Какими судьбами? Привет, капитан, – кивнул он Михаилу. – Что случилось?

– Поговорить надо, Константин Михайлович.

– Подождите минуту, я сейчас освобожусь.

Ольшанский отошел в сторонку, о чем-то коротко переговорил с теми, кто был вместе с ним на обыске, и открыл свою машину.

– Садитесь, в тепле поговорим, – сказал он.

Настя быстро забралась в салон и достала из сумки носовой платок, чтобы вытереть мокрое от дождя и снега лицо. Длинных объяснений не понадобилось, Константин Михайлович все понял сразу.

– Круто с вами новый шеф обходится, – хмыкнул он. – Тяжко небось?

– Не то словечко, – призналась она.

– А что, капитан, – обратился следователь к Доценко, – помнишь наш разговор давний? По-моему, теперь тебе самое время службу менять.

Настя знала, что Ольшанский давно уже пытается переманить Михаила на следственную работу, высоко ценя его способность получать точные и правдивые показания от свидетелей и потерпевших. И точно так же она знала, что Доценко всегда от этих предложений отказывался. Неужели и теперь откажется?

– Я подумаю, – очень серьезно ответил Михаил. – Может быть, вы и правы, действительно нужно уходить.

– Я всегда прав, – засмеялся Ольшанский. – Потому что я следователь. Давай, Миша, не тяни, не жди, пока все нервы истреплешь с новым-то. А я буду твоим наставником, возьму тебя как молодого специалиста под крыло, так что не бойся, не боги горшки обжигают.

– Я подумаю, – повторил Доценко.

Насте стало тоскливо. Она уйдет, это решено. И Миша, наверное, уйдет, зачем ему эти приключения на свою голову. Потом потянутся и другие. Все, что так кропотливо и любовно создавал, собирал по крупицам и отшлифовывал Гордеев, развалится в один момент, рухнет, как карточный домик. Жалко до слез. И перед Гордеевым стыдно, не выдержали первых же трудностей, струсили, разбежались, как крысы с корабля. Может, ей все-таки не уходить? Мишка в рот ей смотрит, считает ее непререкаемым авторитетом, и если она уйдет, то и он примет предложение Ольшанского, можно не сомневаться, а если она останется, то и его сможет удержать. Надо еще потерпеть, постараться привыкнуть. Конечно, всем противно, всем тяжело с новым начальником, но все же терпят, никто об уходе не заговаривает. Только она. Что же она, слабее всех?

– Константин Михайлович, – сказала она с наигранным возмущением, – вы что это удумали? Кадры переманивать? Нехорошо искать топор под чужой лавкой.

– Конечно, лучше, чтобы этим топором пользовался ваш Мельник, – отпарировал следователь. – То-то он дров нарубит, на три избы хватит, еще и останется. Этого дожидаетесь? Ладно, шучу, сами разберетесь, кому где работать. Так что с вашей Лазаревой будем делать? Объявлять в розыск?

– Объявляйте. Мельника все равно не переубедить. Он считает, что она причастна к убийствам, и отступать от этого не собирается.

– Так, может, действительно причастна? – прищурился Ольшанский. – Не станет же Мельник безосновательно упираться, значит, какие-то основания у него есть.

– Константин Михайлович, основания у него есть, если считать семь убийств серией.

– Ну так?..

– А у меня есть основания считать, что это не серия. Вот и выбирайте, кому вы больше верите, мне или Мельнику.

– Ишь ты! – расхохотался он. – Нормальный мужик, выбирая между мужчиной и женщиной, должен выбрать женщину. А я нормальный. Я только хочу понимать, почему Мельник к твоим доводам не прислушивается. Мне они показались вполне убедительными. Тем более я знаю о работах Самойлова и о той зеленоградской истории тоже знаю. Я бы на месте твоего начальника поверил тебе. И если он поступает по-другому, я хочу понимать, почему он это делает, из каких соображений. Или ты опять не все мне рассказываешь?

– Да нет, на этот раз все рассказала, ничего не утаила. А вот Мельнику я действительно про Самойлова не говорила.

– Отчего же? Это ведь самое главное в твоих рассуждениях.