Мужские игры

– Пусть он, – водитель мотнул головой, указывая на Короткова, – скажет, что он – хозяин. Вам за риск деньги платят, а мне – нет.

– В двери есть глазок?

– А как же?!

– Ну вот видите. А вдруг этот человек, если он там, конечно, есть, знает вас в лицо?

– Как это он может меня знать? – возмутился хозяин. – Я с ворами дела не имею, у меня таких знакомых нет.

– Вы встречались с Анной, чтобы отдать ей ключи и взять деньги?

– Конечно.

– Где и когда это произошло?

– Она приезжала сюда, в фирму.

– Анна заходила в помещение?

– Нет, мы договорились встретиться на улице. Я должен был шефа везти в три часа на переговоры и сказал Ане, чтобы она подошла между половиной третьего и тремя часами, я буду ждать в машине на улице перед входом. Ну вот она и пришла. Отдала деньги за месяц вперед и взяла ключи.

– Вы выходили из машины, когда она подошла?

– Выходил. А то неудобно как-то, я сижу, а она стоит, согнувшись в три погибели, она ж высоченная, как я не знаю что.

– Ну вот видите, – снова повторил Коротков, – значит, вас вполне мог видеть тот, кто с ней был.

– Да не было с ней никого! Она одна была.

– Это вы так думаете. На самом же деле она могла быть со своим спутником, просто он по каким-то причинам не захотел подходить к вам близко.

Коротков говорил горячо и уверенно, потому что уговорить хозяина подняться в квартиру было совершенно необходимо. Конечно, судя по времени, когда происходили обсуждаемые события, квартиру Анна снимала для встреч с Доценко, но кто знает, не является ли Парыгин и в самом деле ее давним знакомым. И нельзя в этом случае исключать вероятность того, что квартира снималась для него. Или он просто в этот момент был с ней, мало ли по какой причине… Если Евгений Ильич Парыгин – тот, за кого они его принимают, то он должен быть очень осторожен, и рисковать тут никак нельзя.

– Ну ладно, – сдался наконец парень, – черт с вами, уговорили. Значит, я позвоню в дверь. А дальше что?

– Если вам не откроют, звоните снова и начинайте громко звать Анну. Обязательно скажите, кто вы такой. Если там кто-то есть, он должен быть уверен, что это именно вы и что вы пришли к ней по пустяковому вопросу, например, взять что-то из своих вещей.

– А если кто-то откроет?

– Все то же самое. Представьтесь, спросите, где Аня, объясните, что вам нужно кое-что взять. Если не впустит – не настаивайте, спросите только, когда Аня придет, и попросите, чтобы она вам позвонила. Если впустит – берите какую-нибудь ерунду и сразу уходите. Вот и все.

– Как это – все? – оторопел хозяин. – А вы? Вы же сказали, что нужно краденые вещи посмотреть.

– Ну не в присутствии же сообщника эти вещи смотреть, – усмехнулся Коротков. – Тогда это уже будет больше похоже на задержание, а при задержании знаете как бывает? Сопротивление, драка, стекла бьются, мебель может пострадать. Мы вам ущерб причинять не хотим.

Этот аргумент был хозяину квартиры понятен и сразу расположил его к людям из уголовного розыска.

Войдя в подъезд, Юра остановился.

– Мы с Анастасией поднимемся пешком, а вы спустя минуты три поезжайте на лифте. Будьте естественны, не старайтесь двигаться тихо. Вы – хозяин, идете в собственную квартиру, ни от кого не прячетесь, ничего не скрываете. Понятно?

Коротков с Настей стали подниматься по лестнице. Дойдя до нужного этажа, они осмотрелись в поисках удобного места. Врываться в квартиру они не собирались, но нужно успеть прийти на помощь хозяину в случае каких-нибудь непредвиденных эксцессов. Загудел лифт, автоматические двери раздвинулись, и на площадке появился парень-водитель. Лицо у него было растерянное и испуганное. Он завертел головой, пытаясь увидеть Короткова. Юра сделал шаг вперед, попав в поле зрения хозяина, и изобразил рукой что-то вроде подбадривающего жеста, мол, давай, звони в дверь, ничего не бойся.

На первый звонок никто не откликнулся. На второй, более длинный, – тоже.

– Аня! – громко крикнул парень, сильно дергая за дверную ручку. – Аня, ты дома? Это я, Геннадий. Открывай!

Снова тишина.

– Анютка, ты меня слышишь? Открой, если ты дома, мне куртку нужно взять. Аня!

Он позвонил еще несколько раз, но из квартиры не донеслось ни звука. Коротков осторожно высунулся из своего укрытия и знаками показал Геннадию: открывай дверь своим ключом.

– Аня, я открываю дверь! Если ты там не одна, прикройся, я в комнату заходить не буду, я только куртку в прихожей возьму. Слышь, Анюта? Я вхожу!

Он еще раз нажал кнопку звонка. Вероятно, ему удалось взять себя в руки, потому что он приблизил лицо к самой замочной скважине и зверским голосом проорал:

– Последнее предупреждение перед штурмом! Анька! Прячь хахаля под одеяло, я вхожу!