Мужские игры

- Все знаю, дорогой, знаю. А что тут сделаешь? Я и сам не сплю. Но влюбился мальчишка. Что ж теперь? Так уж спокойней при вас. Да?

Он заглядывал Забелину в лицо, привставая при этом на носки старых, в трещинах туфель, - год назад Клыня овдовел.

- А там, глядишь, гроза минует, вместе на кредитование и вернетесь. Кто ж его лучше вас-то обеспечит? - дряблое лицо его приобрело искательное выражение. - И то сказать, от этих перестановок - голова кругом. Теперь на инкассацию Звонареву бросили. Я ничего не хочу сказать. Наверное, у себя в Иванове она была на месте. И здесь, бог даст, со временем разберется. Но так сразу раскачивать. Деликатнейшее ведь дело. Вы знаете, через меня вся наличность идет. А инкассация - это пульс банка. И как же зачастил! Конечно, ничего нельзя утверждать. Но ведь симптом? Да? Так я насчет Юры надеюсь.

Клыня воспроизвел неудовольствие многих. В стремлении разрушить влияние прежних лидеров Второв на ключевые должности стал "выдергивать" управляющих иногородними филиалами. И теперь отлаженные банковские связи то и дело потряхивало и обрывало.

Взбежав на площадку перед президентским отсеком, Забелин расслышал оживленное шушуканье из застекленного эркера меж вторым и третьим этажами. Там, за журнальным столиком, с чашками кофе коротали последние минуты обеденного перерыва Инночка Голицына и Игорь Кичуй.

Инна кивнула Забелину с обычной приятцей. Игорь, чуть приподнявшись на руках, изобразил глубокий поклон и - отчего-то покраснел.

В кабинетик Чугунова Забелин вошел, по обыкновению, без стука. Здесь, до раскола, у них было место совместных развеселых "спивок", как определял эти мероприятия многомудрый тамада Баландин.

Чугунов, обхватив голову, мучительно корпел над каким-то документом. При первом звуке вскинулся на дверь раздраженным взглядом человека, отвлекаемого от важного дела. В лице его от неожиданности в калейдоскопическом ритме проскользнула вся изготовленная гамма реакций - привычная, с оттенком интима приветливость сменилась воспоминанием, покрывшим черты неприязненной сухостью, поспешно, впрочем, перешедшей в окончательное выражение - официально-деловитое, но с намекающей ностальгической ноткой приветливости.

С этим выражением он и поднялся.

- Не ждал без звонка, - признался он, и Забелин припомнил охранника на шлагбауме - как бы не уволили парня.

- Так кадры изнапоминались. Давай приказ - подмахну. - Забелин прошел к холодильнику позади стола, достал минералки - было жарко - и, не церемонясь, заглянул в недописанный текст. В середине листа было аккуратно выведено одинокое пока предложение "Система внутренних коммуникаций - это вертикальные и горизонтальные механизмы межличностных взаимосвязей персонала банка".

- Не пишется, - пожаловался Чугунов. Он уселся в одно из двух кресел у столика для гостей, пригласив Забелина занять другое. - Как ты там?

- Там - это где?

Чугунов хмыкнул, словно заслышав изящнейшую шутку.

- Темнила. Ты ж у нас теперь на спекулятивные поглощения сел.

- Так и спекулируем помаленьку.

"Неужто и впрямь ни о чем не догадывается?"

- М-да. Зол на тебя Владимир Викторович, - посочувствовал Чугунов. - До сих пор зол.

- Вот и пусть утрется. А кому подтереть в банке найдется: холуев немерено.

- Это есть, - голосом увеличивая дистанцию, согласился Чугунов.

- А что у вас новенького?

- Наше дело ассенизаторское. Чистимся к наблюдательному совету.

Собственно, в этих словах было все. И ответ на главный для Забелина вопрос. Об истинной договоренности между ним и Второвым Чугунов - а уж он-то ближайший из ближайших! - не знал. И жесткое "мы", которым руководитель аппарата отмежевался от всех, кого считает противниками Второва, и слово "чистимся". Да, Второв последователен и в этом - времени не теряет.

- Сам-то к нам не надумал? - придвинулся Чугунов. - Ну, сдурил сгоряча, наговорил на правлении лишнего. Но теперь-то расклад очевидный. Примыкай. Владимир Викторович тебя ценит - уж я знаю. Хочешь, замолвлю?

Дверь быстро раскрылась, и в нее заглянул шумно дышащий Керзон.

- Что, уж и зайти не считаешь нужным? - игнорируя Чугунова, напустился он на Забелина.

- После планировал, - слукавил тот. От этой встречи он как раз рассчитывал увильнуть. Не случилось.

- Тогда все совпало. Пошли ко мне. - В речи Керзона не было привычных просительных оборотов, не было и доброжелательной улыбчивости. Упреждая возражение Чугунова, коротко приказал: - Бумаги его занесешь ко мне в кабинет. Иль в тягость стало? - И, вопреки вежливому своему обыкновению, Керзон демонстративно повернулся к насупившемуся руководителю аппарата туго обтянутым банкирским задом.

Сгрудившиеся в Зале ожидания сотрудники при виде руководителей, кивая, поспешно отодвинулись к стене с развешанными на ней городскими пейзажами. Второв начал собирать банковскую коллекцию картин вслед за Онлиевским. Тот увлекался видами Кремля. Второв отдавал предпочтение московской старине.