Мужские игры

- Да вообще. Просто - чего, мол, хочешь? Чего мужика в запаснике держишь? Когда больницу дашь? И ни с места. То у него симпозиум, то жена заболевает.

- Веришь?

- Выжидает, падлюка. Меня ведь человеком Евтуха числят. А сейчас ходят слухи, что влияние его на Лужка падает. Что тот вроде бы как другой кошелек завести собирается. Вот и затаились. Никто из говнюков этих добра не помнит. Забыли, как в приемной у меня толклись. Теперь решили, что навсегда рухнул. Торопятся, расфасовывают бездарный блатняк по хлебным местам. А я доктор наук - и сижу в этом сраче. Главное, какую команду подобрал. Огурец к огурцу. Все направления можем перекрыть, причем на уровне - супер! И ждут. Ни один не уходит. Мы им деньги копеечные задерживаем... - Он в сердцах ткнул на распластавшуюся на столе ведомость на зарплату. - А они ждут.

Дверь без стука открылась, и вошел один из "огурцов" - худощавый пожилой врач с блестящими быстрыми глазами.

- Ну, ты чего? - игнорируя посетителя, обратился он к Сидоренко. - Пить-то будешь? Все собрались. И водка стынет.

- Мой зам... Васильич! Ты б хоть гостя постеснялся. Вваливаешься промежду прочим. И вообще... Иди отсюда!

- Не будешь, стало быть! А я огурчиков маринованных присовокупил, - странный гость удалился, расстроенный.

- И не лезь ко мне! - крикнул вслед Сидоренко. - Понадобится - сам приду!.. Упала, упала дисциплина. Это как на войне, когда боя нет. Кстати, сам-то не хочешь коньячку? Или, как всегда, за рулем?

- Как всегда. Я к тебе за советом.

- Ну, этого добра навалом.

- Проблема у меня. И серьезная.

- Тоже понятно. Было б что попроще, сподобился бы я разве тебя увидеть? Сейчас бы в Минздраве околачивался.

- Понимаешь, есть некий человек, есть болезнь.

- Некий или некая? - прозорливо уточнил Сидоренко. - Не мнись, сыпь по тексту.

- Тогда некая. И выяснилось... очень дорогая некая.

Слушал Сидоренко с не сходящим с круглого лица выражением понимания. Когда Забелин умолк, ушел с дивана и, водрузившись на привычном месте, некоторое время молчал, неприязненно поглядывая на ведомость.

- Собственно, по описанию - моя больная. Я лично все эти эпилептические очаги в принципе отрицаю. Психиатры, они ведь вообще никого никогда не вылечили. Метода простая - глушат психотропными, пока человек или не сшизуется от таблеток, или в эпилептический статус не впадет. Тогда прямая дорога на погост. Я считаю, причина в другом: за счет искривлений позвонков периодически перекрывается доступ кислорода в головной мозг. Если позвоночник точно восстановить, то и причина приступов уйдет. Есть у меня пара толковых врачей мануальщиков. Массажи, иглоукалывание, бешафит. Лекарства исключительно на травах. На самый край - аккуратненько депакинчика подпустим.

Он задумался.

- Я заплачу, - по-своему понял его молчание Забелин.

- Да о чем речь? Сейчас медицина, как проститутка на панели, дешевеет. Так что не обанкротишься. Просто делаем на свой страх и риск. Гарантировать ничего нельзя. Методом, так сказать, проб и ошибок. Конечно, аккуратненько, но...

- Когда начнем?

- Так я и говорю, начать можно. Но и ты понимать должен - помочь мы поможем в любом случае. Настроение, общий тонус, прочее. Но - вылечим ли? Всё ведь на ощупь. А болезнь серьезная, с такими перепадами настроения, что мало не покажется. Такой человек подле тебя - это, доложу, тот еще подарочек. Так вот - тебе это нужно?

- Нужно! - Забелин, заканчивая разговор, поднялся.

Подобно тому, как катализатор разгоняет неспешную химическую реакцию, так страшный эпилептический приступ, поселивший в нем боль за Юлю и страх потерять ее, добавил зарождающимся чувствам недостающей остроты, что преобразовало их в новую магическую смесь. И название ее больше не вызывало в нем сомнения. Любовь.

Глава 8

Аукцион

- Там вас дедок какой-то дожидается странноватенький, - предупредил Забелина встретившийся у входа Дерясин.

В поднявшемся навстречу с дивана человеке с подрагивающим лицом и впрямь ощущалась какая-то старящая его безысходность.

- Александр Борисович! - удивился Забелин. - Вот уж не ждал. Прошу. Чай? Кофе?.. Или коньячку?

- Да. Именно. - Петраков с плохо скрываемым нетерпением дождался, когда ему наполнят бокал. - Ну, прозит.

- Прозит. Мы же с вами, если не считать случайной встречи в институте, лет десять не сталкивались.

- Десять лет не виделись. А сталкиваемся в последнее время постоянно.

Забелин внимательно пригляделся к хитренько улыбающемуся Петракову.

- Знаю, кто на самом деле институтик наш обхаживает, - Петраков намекающе кивнул на логотип "Возрождения", одновременно многозначительно повертев опустевший бокал. - Да не скажу никому, не бойтесь. Он хохотнул. Но глаза за очками не радовались.

Вид его, потерянный, какой-то безразличный, все больше тревожил Забелина:

- Сказать по правде, доволен теперь, что без скандала разошлись. Надеюсь, наши хамства не допустили? - Подлесного после возвращения он еще не успел повидать. - Ваши? Почему, собственно? Причем тут?.. - Петраков напрягся.