Мужские союзы в дорийских городах-государствах (Спарта и Крит)

Не менее важно обратить внимание и на другую сторону этой идеализации. Принцип уравнительности, царивший в дорийских государствах, казался теоретикам полиса наиболее радикальным и вместе с тем безболезненным способом устранения внутренних противоречий, раздиравших гражданскую общину в таких городах, как, скажем, Афины. В данном случае и Платон, и Аристотель выступают как выразители взглядов зажиточных граждан, напуганных эксцессами демократического режима (литургии, судебные процессы против богачей, шантаж сикофантов и т.п.)[686]. Еще более последовательно проводит ту же мысль Ксенофонт в V-VII-й главах «Лакедемонской политии», где он развертывает перед читателем картину пресловутого спартанского «коммунизма». В большинстве государств, - говорит он, - каждый обогащается, как только может, не брезгуя никакими средствами. В Спарте, напротив, законодатель с присущей ему мудростью лишил богатство всякой привлекательности (VII, 3). Все спартиаты - бедные и богатые, ведут совершенно одинаковый образ жизни, одинаково питаются за общим столом, носят одинаково скромную одежду, их дети без всяких различий и поблажек подвергаются военной муштре в агелах. Так что приобретательство лишено в Спарте всякого смысла. Деньги Ликург превратил в посмешище: настолько они неудобны. Даже небольшую сумму денег невозможно спрятать так, чтобы о них не знали соседи (VII, 5, 6). Практически у спартиатов нет ничего своего - все общее. Так, если спартиату срочно нужны лошади и повозка, а своих под рукой нет, он может взять чужих с тем, чтобы потом поставить их на место. Если он задержался на охоте и у него нет с собой провизии, он может взять нужное ему количество из припасов другого (VI, 3, 4). «Таким образом, - заключает Ксенофонт, - выручая друг друга, и малоимущие оказываются совладельцами во всем, чем богата страна (μετέχουοτ πάντων τών έν τή χώρα), когда они в чем-нибудь нуждаются». В этих словах заключен явный, лишь слегка завуалированный выпад против афинской демократии. Создавая у читателей иллюзию гармонии классовых интересов, якобы царящей в Спарте, Ксенофонт тем самым ставит под сомнение целесообразность установленной демократией системы раздач бедноте хлеба и денег за счет экспроприации имущества богачей. Как уже было отмечено, ни Платон, ни Аристотель отнюдь не могут быть заподозрены в сознательном, пропагандистском возвеличении всего спартанского, что совершенно определенно можно сказать о Ксенофонте [687]. Тем не менее, в своих попытках сконструировать идеальный полис они оба не идут дальше все той же спартанской уравнительности.

Сущностная характеристика греческого полиса