Мужское счастье

Взвинченный и не находивший себе места, Иван впустил его в квартиру. Разувшись, Дабрый открыл дверь гостиной, не перепутав ее ни с кухней, ни со спальней, двери в которые Иван тоже предварительно закрыл.

Неприятно, когда кто-то по-хозяйски ориентируется в квартире твоей невесты.

– Бывал здесь?

– Конечно, когда встречался с Леной.

Иван опустился на диван.

– Я еще не спрашивал Машу напрямую, но, по-моему, у нее с Леной не очень хорошие отношения. Маша говорит о ком угодно, только не о родной сестре.

– «Не очень хорошие отношения» – мягко сказано, сестры давно не общаются.

– Почему?

– Вряд ли кто-то знает правду, а они отмахиваются в стиле, что, типа, с сестрами такое бывает. – Дабрый заглянул Ивану в глаза: – На тебе лица нет. Что случилось?

– Появились вопросы к жизни. Расскажи о бывшей жене, если можно.

– Салон «Лиана» видел? В последний раз мы с тобой разговаривали около него. Лена – его хозяйка. Парикмахерская, косметический кабинет, массажный салон. Гостиница.

– Разве в маленьком городе это прибыльно?

Дабрый опустился в кресло и закинул ногу на ногу.

– Скажу честно, популярностью у горожан салон не пользуется, дорого и душком неприятных слухов попахивает – некоторые считают «Лиану» борделем. Зато от приезжих отбоя нет. Медцентр предлагает услуги лучше столичных за меньшие деньги, люди едут со всей страны, будто им тут медом намазано. Гостиница «Лиана» – как и салон, тоже дорогая по меркам райцентра, но для гостей города цены приемлемы. Согласись, проще ночевать рядом с местом, куда приехал, чем в затрапезной «Привокзальной», где сервис, обстановка и персонал сохранились с советских времен. Там даже телевизоры с выпуклыми кинескопами, если тебе это о чем-то говорит.

– Ламповые?

– Транзисторные. Ты, оказывается, «шаришь» в технике?

– Примерно как ты в рукопашке. А ты, значит, тоже шаришь?

– С недавних пор. Изучаю по работе. У нас, как в Зазеркалье, кто стоит – тот бежит назад. Приходится соответствовать.

Надо же, разбитной жизнелюб взялся за ум. Впрочем, Коляус написал, что Дабрый пошел на повышение.

– Почему вы не отмечали свадьбу как принято, – спросил Иван, – с размахом, застольем, с друзьями и родственниками?

– Лена не хотела привлекать внимания. Говорила, что слухов о ней напустили достаточно, зачем лишний раз попадаться на глаза и плодить новые?

– Почему вы разошлись?

– Из-за меня. Обойдемся без подробностей, лады?

Видно, что говорить о разрыве Даброму неприятно, но проклятая интуиция нашептывала: «Не все так просто, он что-то скрывает или специально наводит тень на плетень».

Если истинный повод развода утаивают, однажды правда так или иначе выплывет наружу, все тайное становится явным. «Чтобы тайное стало явным, – говорил батяня-комбат, – нужны время, деньги или еще немножко надавить на болевую точку». В случае с Дабрым давить не стоило, как и лезть в душу. Само вылезет.

Иван созрел для главного вопроса.

– Машу когда-нибудь называли именем «Лала»?

– С чего бы? Наоборот, так она звала сестру.

– Лену?!

– Зачем? Клару.

– С этого места, пожалуйста, поподробнее. Какую Клару?

– Третью сестру.

– Ты говорил, что у Анастасии Афанасьевны были дочки, погодки. Младшая – Маша, старшая – Лена.

– Все верно. Я же не говорил, что дочек было две, и не смог бы так сказать. Дочек три, Клара средняя, еще ее звали Лалой, с подачи Маши, и Магдой.

– Почему Лалой?

– Маша прозвала, все подхватили. Заметил, как Маша «эр» выговаривает? Последствия психологического стресса. Много лет Маша почти не говорила, ее понимали только сестры. Специалисты с большим трудом наладили ей речь только в Центре.

Оказывается, как же мало Иван знал о Маше.

– Почему «Лала» – теперь понятно, а почему «Магда»?

– Это уже с моей подачи. Типа, троица, как Вера, Надежда, Любовь, только Мария-Магда-Лена.

Юмор по-Дабровски. Можно было догадаться.

– Где сейчас Клара Пономаренко?

– Начнем с того, что с некоторых пор у нее двойная фамилия, Пономаренко-Трубецкая.

– Замужем?

– Была. Развелись, муж уехал в областной центр. Сейчас Клара замкнулась, ни с кем не общается, никого не хочет видеть. Лечится в Центре, работает в фонде «Тихомир».

Работает вместе с Машей. Сколько же новой информации.

– От чего лечится и кем работает?

– Не все в порядке с психикой, случаются частые депрессии, вплоть до стремления к суициду. За ней присматривают. Клара живет в Центре, подрабатывает сиделкой, а основную часть времени посвящает делам благотворительного фонда.

– Как можно жить в Центре? В гостинице, что ли?

– В больничной палате, в психиатрии. У Клары сложный статус, она сразу больная, сотрудница и, как сотрудник фонда, в некотором роде меценат – от нее многое зависит. Клара живет в палате со всеми удобствами, обстановка – лучше, чем в пятизвездочных номерах, и, если что, врачи всегда рядом.

– К ней можно попасть?

– Клара не любит посетителей, она даже в офис ходит по ночам, чтобы ни с кем не пересекаться.

– Не любит общаться с посторонними?

– Просто боится людей.

– Ночную сиделку представляю легко, а как выглядит ночной благотворитель?